И лишь когда Маша сама не выдерживает, умоляюще стонет, притягивая меня ближе, я решаюсь. Медленно, замирая от острого, ни с чем не сравнимого наслаждения. Маша вздрагивает, впивается ноготками мне в плечи. На миг в ее глазах мелькает тень боли, но тут же сменяется удивлением и восторгом.
— Тшшш, — шепчу я, целуя ее в висок. — Расслабься, родная. Сейчас все пройдет. Доверься мне.
Она послушно обмякает в моих руках. Маша льнет всем телом, будто стараясь слиться со мной воедино. Ее жаркие шепот и всхлипы сводят с ума, заставляют забыть обо всем на свете.
Мы любим друг друга самозабвенно, до одури, до полного исступления. Комната наполняется нашими стонами и хриплым дыханием. Я чувствую, что Маша уже близка к финалу, и ускоряюсь. Она вскрикивает, запрокидывая голову, и я ловлю губами ее стон, сцеловываю судорожные всхлипы.
Ослепительная вспышка удовольствия — и мы замираем, сотрясаясь в объятиях друг друга. Дрожим, всхлипываем, цепляемся ослабевшими руками. На какой-то миг перестаем существовать поодиночке — только вместе, одним целым. Переплетенные телами и душами.
Это длится целую вечность — и всего одно мгновение. А потом возвращаются ощущения, краски, звуки. Мы медленно приходим в себя, расслабляемся. Я скатываюсь с Маши, притягиваю ее к себе. Обнимаю, глажу по волосам. Шепчу какие-то нежные глупости, сам себе удивляясь.
Маша тихо посмеивается, утыкаясь носом мне в шею. Целует куда-то над ключицей, щекочет дыханием кожу.
— Вау, — выдыхает она, и в ее голосе слышится неприкрытое изумление. — Это было… Это было потрясающе, Максим. Я даже не думала, что так бывает.
— Со мной по-другому и не бывает, — важно киваю я, и тут же получаю шутливый тычок в бок. — Ах ты зараза!
— От заразы слышу! — фыркает Маша, приподнимаясь на локте. Заглядывает мне в глаза — такая растрепанная, зацелованная, невероятно прекрасная. — Спасибо тебе. За все. Я ни о чем не жалею.
Я молча притягиваю ее к себе, снова целую. Какое там "спасибо"! Это мне впору благодарить небеса за такой подарок судьбы. За то, что послали мне Машу. Мою Машу.
Мы лежим, обнявшись, и болтаем о какой-то ерунде. Смеемся, шутим, лениво целуемся. Я чувствую себя так легко и спокойно, будто все проблемы разом отступили, стали неважными. Есть только здесь и сейчас. Только я и Маша.
В какой-то момент в дверь стучат, и в комнату просовывается взволнованное лицо Елены Сергеевны:
— Дети, вы тут? У нас ЧП! В саду нашли окровавленного мужчину! Кажется, на него напали!
Мы с Машей переглядываемся, чувствуя, как сердце ухает в пятки. Что? Какой еще мужчина? Нападение? Что вообще происходит?
Я первым вскакиваю с кровати, на ходу натягивая одежду. Маша спешит за мной, кое-как запахивая халат.
Мы несемся вниз по лестнице, во двор. Там уже собралась толпа — охрана, садовники, повар. Все встревоженно галдят и тычут пальцами куда-то в кусты.
Растолкав людей, я пробираюсь вперед — и застываю как громом пораженный.
На земле, весь в крови, лежит…
Олег собственной персоной.
21
Я смотрю на Олега, не веря своим глазам. Что за черт? Как он здесь оказался? И главное — что с ним случилось? Кто его так отделал?
Присев на корточки рядом с бывшим другом, внимательно его оглядываю. Лицо разбито в кровь, нос явно сломан. Дорогой костюм весь перепачкан грязью и какими-то подозрительными бурыми пятнами. Твою мать, так это что — его кровь? Да тут криминалом за версту несет!
— Олег? Олег, ты меня слышишь? Что произошло? — я осторожно трясу его за плечо, стараясь привести в чувство.
Олег слабо стонет и приоткрывает мутные глаза. Смотрит на меня невидяще, будто не узнавая. Потом хрипит:
— Макс?.. Ты?.. Как ты здесь…
— Я здесь живу вообще-то, — нетерпеливо перебиваю его. — А ты какого хрена припёрся? Да еще и в таком виде? На тебя что, бомжи в подворотне напали?
— Если бы, — невесело усмехается Олег и тут же морщится от боли. — Бомжи — это цветочки… по сравнению с…
Он снова стонет и обмякает, теряя сознание. Черт, вот только этого не хватало! Я бросаю быстрый взгляд на Машу — она стоит рядом, зябко обхватив себя руками. В глазах — испуг вперемешку с потрясением.
— Звони в скорую! — командую я. — И полицию тоже вызывай. Тут явно что-то серьезное. Нападение, все дела…
Маша кивает и достает телефон. Я слышу, как она сбивчиво объясняет диспетчеру ситуацию, называет адрес. Молодец, держится. Не каждый день в твоем саду находят окровавленных мужиков.
Тем временем на место подтягивается охрана. Ребята оцепляют периметр, уже щёлкают затворами фотоаппаратов. Так, теперь хотя бы случайно улики не затопчут.