— Так, без паники! — командует он, помогая мне паковать вещи. — Уходим тихо, быстро, не привлекая внимания. Машину бросаем, идем пешком.
Киваю, закидывая сумку на плечо. Руки трясутся, колени подгибаются. Но я стараюсь держать себя в руках. Нельзя раскисать. Только не сейчас.
Максим хватает меня за руку и тянет к двери. Приоткрыв ее, выглядывает наружу. Затем кивает — мол, чисто. Тихо выскальзываем из номера, крадемся по темному коридору. На ресепшне дремлет заспанный портье. И слава богу — меньше лишних глаз.
Мы почти бегом пересекаем парковку, ныряем в ближайшие кусты. Продираемся сквозь колючие ветки, перепрыгиваем канавы. Максим крепко сжимает мою руку, ободряюще шепчет что-то на ухо. Я плохо разбираю слова, сосредоточившись на том, чтобы просто переставлять ноги.
Позади раздается шум моторов, скрежет шин по гравию. Я испуганно оглядываюсь — на парковку мотеля влетают несколько черных джипов. Из них выскакивают какие-то люди, явно чем-то недовольные.
Максим дергает меня вниз, вжимая в землю. Затаиваемся в высокой траве, как перепуганные зайцы. Сердце колотится где-то в горле, в ушах шумит от напряжения. Только бы не заметили! Только бы пронесло!
Но в этот момент совсем рядом раздается громкий лай. Два огромных добермана рвутся с поводков, скалят зубы. Нас унюхали!
— Бежим!!! — рявкает Максим, вздергивая меня на ноги. Припускаем со всех ног, не разбирая дороги. Позади слышатся крики, ругань, кто-то палит в воздух. Ужас придает сил, не дает сбавить темп.
Мы петляем между деревьев, перемахиваем через поваленные стволы. Дыхание саднит, в боку колет. Но останавливаться нельзя. Иначе нам крышка.
Добегаем до узкой речушки, перепрыгиваем по скользким камням. Максим оборачивается, сноровисто отстреливаясь из пистолета. Один из преследователей вскрикивает и падает. Есть!
На берегу я спотыкаюсь о корягу и кубарем качусь вниз. Вскрикиваю от боли — кажется, подвернула лодыжку. Максим подхватывает меня на руки, тащит в глубь редкого леска. Я обнимаю его за шею, утыкаюсь в плечо. Слезы текут по щекам, но я не замечаю.
Боже, пусть это все закончится! Пусть они от нас отстанут! Хватит, я больше не могу!
Максим со всего маху влетает в какой-то заброшенный сарай, захлопывает дверь. Осторожно усаживает меня на пол, бегло осматривает мою ногу. Ссадины, царапины, звезданулась я знатно.
— Потерпи, милая, — бормочет он, обрабатывая мои раны покупной аптечкой. — Сейчас отдышимся и пойдем дальше. Надо до трассы добраться, поймать попутку. Здесь оставаться опасно.
Киваю, кусая губы. Терплю, куда деваться. Но страх никуда не уходит. Наоборот, скручивает внутренности тугим комком. Догонят. Найдут. От них не скрыться.
Снаружи раздаются крики, лай собак. Совсем близко, почти у самого сарая.
Мы с Максимом испуганно переглядываемся. Все. Приперли. Деваться некуда.
Максим решительно поднимается, вытаскивает пистолет. Встает между мной и дверью, целится в проем. Если придется, будет стрелять до последнего патрона. Я это точно знаю.
Снаружи слышится возня, скрежет. Кто-то дергает засов, пытаясь открыть. Сейчас ворвутся. Вот-вот.
В этот момент где-то вдалеке раздается вой полицейской сирены. Неужели?.. Погоня снаружи стихает, лай собак удаляется. Похоже, копы спугнули наших преследователей!
Мы выжидаем еще несколько минут, затаив дыхание. Но больше никаких звуков. Вроде, пронесло.
— Вот что, — шепчет Максим, помогая мне подняться. — Рисковать больше нельзя. Пойдем сдаваться легавым. Расскажем все как есть. Будем просить защиты.
Я в ужасе мотаю головой:
— Нет, Макс! Ты что, с ума сошел? Они же нас в каталажку упекут! А то и вообще шьют что-нибудь!
— Выбора нет, Маша! — чеканит он, сжимая мои плечи. — Все слишком серьезно. Своими силами нам не справиться. Надо хвататься за соломинку, пока не поздно.
Я всхлипываю, закрывая лицо руками. Ну вот и все. Приплыли. Докатились, называется. Ни себе жизни нормальной устроить не можем, ни от кого спастись.
Хотя… А вдруг Максим прав? Может копы и впрямь помогут? Отмажут нас по своим каналам, Игнатьева прижмут? Должна же быть на него управа!
— Ладно, — сдаюсь я, опуская руки. — Идем сдаваться. Пусть теперь они с этим дерьмом разбираются.
Максим коротко целует меня, одобряюще кивает. Поправляет лямку моей сумки, берет меня за руку.
— Мы со всем справимся, Маша. Я обещаю. Главное, мы вместе. А вместе нам ничего не страшно.
И мы идем прочь из сарая, прямиком навстречу воющим сиренам и мигалкам.