Брат Илья вспоминал, что ему ближе всех по возрасту и по духу была Таня: «черноглазая, бойкая и выдумчивая»[32]. В семье, по свидетельству Льва-младшего, его самого и сестру Таню, которая была старше его на пять лет, по цвету глаз называли «черными»: у всех остальных детей «глаза были светлые». Когда ему исполнилось два года, на свет появилась «тоненькая и хрупкая белокурая Маша», ставшая вскоре подружкой его детства.
Лев-младший полагал, что он и его старшая сестра Таня «больше взяли умственных способностей, которые можно назвать внутренним или духовным обликом человека, от отца и его линии», однако физически они были «похожи на мать». Остальные же братья и сестры, по его мнению, физически напоминали отца, однако мало походили на него «по духовному и умственному складу». О Маше же заметил отдельно: она «была блондинкой со светлыми глазами, милая и восприимчивая, но по характеру была скорее в мать»[33].
Александра Андреевна Толстая, крестная младшей дочери Толстых, сетовала, что в семье не обращают должного внимания на трехлетнюю Сашу, при этом она охарактеризовала девочку как «недюжинного ребенка»: «У нее в голове и глазах сидит целый отец Лев Николаевич»[34]. Сказанное имело глубину провидения: с середины 1910-х годов начнет проявляться масштаб незаурядной личности Александры-младшей.
Многодетная Софья Андреевна уже не была так сердечно привязана к средней и младшей дочерям, как к Тане, и в своих рукописях она не оставила материнских воспоминаний о трогательных моментах первых лет их жизни. Зимой 1890 года сорокапятилетняя Софья Андреевна заметила: «Маленькие дети – Саша и Ваничка – доставляли мне материнскую радость и развлекали меня»[35]. И все же в центре ее материнских сердечных забот был Ванечка. «Я безумно любила его, как-то болезненно, неестественно»[36], – писала она позднее.
Становится понятным, почему маленькая Саша по-особому относилась к старшей сестре Тане. Много лет спустя уже пятидесятилетняя Александра Львовна написала ей: «Да, конечно, ты была вроде матери. Так ведь и знала я тебя и одно время думала, что ты моя мать»[37]. И еще одно воспоминание: «С самого раннего детства, когда я сестру называла мама, у меня сохранилось особое чувство к ней. Мало того что она мне очень нравилась своей жизнерадостностью, живостью, она как-то сумела подойти ко мне, я не боялась ее, почти никогда не врала ей и чувствовала себя не только легко, когда она бывала со мной, но и празднично»[38].
С. А. Толстая со своими детьми Таней и Сережей. 1866
Со своей стороны почти материнские чувства к младшей сестренке испытывала Татьяна. 26 марта 1886 года она записала в дневнике: «Саша мила бесконечно, все говорит, и пресмешно. Меня любит, и я ее. На улице, у доктора и в незнакомых местах, где я с ней бываю, ее принимают за мою дочь, и мне всегда не хочется разуверять в этом»[39]. Взор старшей сестры был пристальным: «Дверь на балкон открыта, Саша в саду. Она ужасно мила, болтает без умолку, половины понять нельзя, но ей весело. Но характер, я думаю, у нее будет не ангельский: она часто сердится, и пресмешно»[40].
Двухлетняя Саша вторгалась в жизнь взрослой сестры, всерьез занимавшейся рисованием. Татьяна записала: «Папа сейчас присылал малышей спрашивать у нас, чтобы мы сказали три своих желания. Я немедленно ответила: „Хорошо рисовать, иметь большую комнату и хорошего мужа“. Маша ничего не ответила. Но я забыла, что последнее желание исключает два первых: хороший муж будет мешать заниматься и займет мою большую комнату. Папа сказал, что у него только два желания: чтобы он всех любил и чтобы его все любили. Мишка на это сказал, что его и так все любят. Но он так мило и трогательно это сказал, что умилил папá и всех нас. Славный Мишка! Он и Саша очень мне милы, и часто утешают меня, но и мешают. Саша сегодня просидела долго у меня в комнате, и я не прогнала ее потому, что, как всегда в таких случаях, рассудила, что ее огорчение важнее, чем то, что я пропущу час или два занятий. Как дедушка Ге[41] говорит: „человек важнее всего на свете“, потому и Саша важнее, чем моя перспектива»[42].
37
Неизвестная Александра Толстая / Сост. С. В. Светана-Толстая, Ф. Э. Светана. М., 2001. С. 65.
38