Коротко зеваю и сажусь удобнее, протирая кулачками глаза. Разлепляю веки, пытаясь окончательно проснуться и... встречаюсь взглядом с карими, тёмными глазами.
Ой, ...! …! Хороших слов на сей счёт у меня не остаётся, одни междометия и многоточия. А откуда им появиться, если заснула я в окружении однокурсников, а проснулась в компании того самого типа, который сначала труп изображал, а потом напугал нас до чёртиков. Ну, может, и не всех, но меня, по крайней мере, точно.
На всякий случай отодвигаюсь от непонятного субъекта подальше, соображаю, что сижу на чём-то мягком и опознаю весьма удобный предмет мебели, который, кстати, тут вовсе и не один. Напротив, через стол, стоит аналогичный девайс, и ещё несколько, чуть дальше. Осматриваю просторное помещение — типичный клубный дизайн метров на двадцать по периметру. Народа немного, музыка, всё тип-топ. Это что такое?!
Возвращаюсь взглядом к мужчине и офигеваю окончательно.
Вместо чёрного комбинезона на нём классические синие джинсы, зафиксированные на узких бедрах широким выбеленным кожаным ремнём. А ещё чёрная рубашка-поло, с закатанными до локтей рукавами и клетчатым чёрно-белым воротником. Но это полбеды, в конце концов, кто ему мешает одеваться так, как хочет? А вот то, что на мне синее платье в изрядный обтягон, который я, в общем-то, на дух не выношу, хоть у меня и нормальная фигура — вот от этого уже пропадают все слова. Окончательно. И хорошие и плохие.
— Привет, — слышу уже знакомый, вкрадчиво-бархатистый голос.
— Доброе утро, — ошарашенно выдаю первое, что приходит в голову из медленно восстанавливаемого словарного запаса.
— Почему утро? — Визави слегка теряет приторный, недоумённо хлопнув ресницами. Длинными, между прочим! Любая фотомодель обзавидовалась бы.
— Ну, я же проснулась, значит, утро, — окончательно смываю с его лица всю патоку.
— Хорошо, пусть так, — соглашается мужчина после краткого молчания, прокручивания в голове чего-то супер-важного и изучения моего фейса, на который я снова навесила изображение «любимого» дорожного знака автомобилистов.
Чего это он такой покладистый? Подозрительно.
— Выпьешь? — протягивает бокал.
Ага, щас. Я похожа на дурочку, которая пьёт неизвестно что, непонятно с кем и в незнакомой обстановке?
Вот только отказываться от идеи вручить мне сей неизменный клубный аксессуар, мужчина не желает. Приходится принять на удивление холодный, запотевший фужер.
Принюхиваюсь. Ничего супер-необычного, что-то классическое, коктейльное, да ещё и противно-мятное.
— Спасибо, — благодарю и возвращаю напиток на стол. Размазываю по ладоням оставшиеся на кончиках пальцев капельки воды. — Я не люблю мяту. И не пью спиртное.
— Даже так? — Мой собеседник изящно поднимает брови, рассматривая меня сквозь прозрачную жидкость. Впрочем, пить тоже не спешит, пристроив свой бокал рядом с моим. — А что же ты любишь? — Меняя положение тела, он садится полубоком, опирая голову на согнутую руку.
— Э-м-м... — теряюсь и решаю уточнить: — Вообще? Или в частности?
— В частности, — послушно конкретизирует незнакомец.
— Ну, сок, кофе... можно чай.
Я пожимаю плечами. Странный у нас разговор какой-то!
— А вообще? — не сдаётся любопытный тип.
— Вы издеваетесь? — спрашиваю с надеждой. Нет, ну, правда!
— Почему ты так решила? — совершенно серьёзно интересуется.
— А вам кажется нормальным, что человек, с которым я не знакома, пытается выяснить мои личные предпочтения в обстановке близкой к экстремальной?
Я принимаю вид аналогично-сосредоточенный и прикусываю ноготок зубами. Проследив за моим движением, мужчина чуть заметно улыбается и осматривается по сторонам.
— Ну почему сразу экстремальной? По-моему, обычный клуб. Разве здесь есть что-то запредельное?
— Да я не про помещение, — вяло отмахиваюсь.
— Хочешь сказать, что я должен объяснить, как ты здесь оказалась? — Выражение лица становится невероятно скучающим.
— Нет, не хочу, — из чистого чувства противоречия отказываюсь, в общем-то, от вполне интересного предложения. Вот ещё! Нужна мне его кислая морда! Пусть даже и красивая. — Просто тактично намекаю, что не хочу отвечать на ваши вопросы.
— Ага... — Мужчина ощутимо задумывается, по всей видимости, не поняв специфики моего юмора. Придвигается ближе, помещая мне на плечо наглую конечность. — Пить ты не хочешь, на вопросы отвечать тоже. А танцевать?