— А как же вы, ваше высочество? Вы останетесь в Анагории?
В голосе горничной было столько неприкрытого беспокойства, что Амели благодарно улыбнулась.
— Мне нужно остаться. Хотя бы для того, чтобы вместе с его светлостью попытаться убедить его величество остановить опасные для Анагории опыты.
— А если вам это не удастся?
— На этот случай у меня есть другой план. О нём я не рассказывала никому — даже герцогу.
— Но, ваше высочество, — Жюли смотрела на нее с грустью, — каким бы замечательным ни был ваш план, вы не справитесь с ним одна.
Она и сама это понимала. Но она боялась рассказать о нём кому бы то ни было, потому что не была уверена в правильности своих предположений.
Вечером, когда приготовления к отъезду шли полным ходом, герцог познакомил ее с министром иностранных дел Анагории маркизом де Сервилем. Маг уже посвятил маркиза в тайну его величества, и тот, будучи сторонником его дяди, довольно потирал руки.
— Я отправлюсь в Дальние пещеры вместе с вами, ваше высочество. И стражники, сопровождающие карету, будут преданными мне людьми. Вы можете рассчитывать на их поддержку. Жаль, что вы еще не имели возможности познакомиться с герцогом Анагорийским, дядей его величества. Не сомневаюсь, этот благородный и бескорыстный человек произвел бы на вас благоприятное впечатление.
Кажется, не сомневался он и в том, что она должна стать женой этого благородного и бескорыстного человека. Она не стала его разубеждать.
Она проследила за тем, чтобы бочонок с отваром из цветов и плодов каштана, который она самолично готовила на королевской кухне, приведя в трепет всех поваров, был погружен в багажный ящик кареты, и только тогда немного успокоилась.
Но тут же нервный холодок снова прошел по коже — стража привела графа д'Эстена. Он сел в другую карету, даже не взглянув в сторону Амели.
— Дитя мое, нам пора, — герцог де Тюренн легонько коснулся ее руки.
Она кивнула. Из-за застилавших слёз глаза она не видела даже собственной кареты.
Глава 34. Дорога
Амели забилась в уголок кареты, закрыла глаза. Ей вдруг всё стало безразлично. Она должна была пожертвовать своим счастьем ради интересов чужой для нее страны. Антуан или его дядя — какая разница? Она должна стать женой короля и действовать по его указке. Женщина бесправна всегда, даже, если она — ведьма.
Дверца кареты распахнулась, но вместо де Тюренна на противоположную лавку опустилась Жюли. Она поставила рядом с собой саквояж.
— Жюли? Но почему ты здесь? Ты должна быть в другой карете, рядом с сыном!
— Я остаюсь, ваше высочество, — сообщила женщина и развязала ленты шляпки. — Я несколько часов провела рядом с Шарлем. Это несказанное счастье! И я никогда не смогу отблагодарить вас за то, что вы с его светлостью мне его подарили. Но я просто обязана хоть чем-то вам отплатить. Я еду в Дальние пещеры вместе с вами! Может быть, вам будет полезной и моя скромная помощь. Мой брат Эмильен служит там уже несколько лет. Уверена, он тоже не откажется вам помочь.
Амели шмыгнула носом. Спросила тихонько:
— А как же Шарль?
— Шарль с Гретой пока побудут в поместье герцога — их уже повез туда его слуга Паскуаль. Если я останусь с вами, де Аркур не заподозрит, что Шарль не утонул, а был похищен. Да, и вам всё равно нужна горничная.
С этим было трудно спорить. От переполнявшего Амели чувства благодарности она не могла произнести ни слова, поэтому просто пожала руку Жюли.
Во время остановки на полпути их карета пополнилась еще одним пассажиром — в противоположный от Амели угол сел не кто-нибудь, а его сиятельство граф д'Эстен.
— План меняется, ваше высочество, вам уже сообщили об этом? — осведомился он, даже не потрудившись снять шляпу.
— Вы уже получили свободу передвижений, ваше сиятельство? — ответила она вопросом на вопрос. — Да, мальчик остается в Анагории, но вы, граф, можете вернуться в Эстен. Герцог не откажется от своего слова.
— Я думал об этом, — кивнул он. — Мы думали вместе с мадемуазель Легран, и оба пришли к выводу, что стоит задержаться в этой неведомой нам стране — судя по всему, драгоценные камни здесь стоят так же мало, как у нас булыжники. Так почему бы нам не подзаработать? Его светлость рассказал нам кое-что о некоторых разногласиях внутри королевского семейства, и я подумал — почему бы не помочь дяде короля взойти на престол? Уверен — он достойно вознаградит своих сторонников.
— Вот как, граф? — холодно удивилась она. — Значит, вами движет корысть?
— Исключительно корысть, ваше высочество, — подтвердил он. — Мое обескровленное войной графство приносит слишком мало дохода. А здесь при хорошем раскладе я смогу стать министром у нового короля. Вы со мной не согласны? Или вы являетесь сторонницей короля нынешнего? Если так, то приведите аргументы, чтобы привлечь и меня на свою сторону. Насколько я понимаю, за одного из них вам придется выйти замуж.
— Выйдите вон, граф! — прошипела она, сраженная его бесцеремонностью.
Он вздохнул, но не шелохнулся.
— Послушайте, Амели, я — солдат, я не умею говорить красивых слов. Но если вы думаете, что я остался в этих мрачных пещерах ради того, чтобы отстаивать интересы каких-то особ королевской крови, то…
— А ради чего же вы остались, граф? — шепотом спросила она.
Он, наконец, снял шляпу, и даже в полумраке кареты она увидела решимость на его красивом лице.
— Ради вас, Амели! И не пытайтесь меня убедить, что вы не догадывались об этом. Но давайте говорить серьезно — вы сейчас невеста короля и скоро можете стать королевой. Что вместо этого могу предложить вам я? Бедный от военных поборов замок? Титул графини? Ха! Он не сможет заменить вам титул королевы.
— Вы могли бы предложить мне его раньше, — напомнила она. — Ах, да, не могли. Брак со мной стал бы для вас мезальянсом. Раньше вы не могли жениться на мне, потому что я была недостойна вас, а теперь — потому, что вы не достойны меня?
Он ухмыльнулся:
— Приблизительно так. Так что руку и сердце предложить вам не могу, и не просите. Жюли старательно делала вид, что ничего не слышит.
— А любовь? — еще тише спросила Амели.
— Она давно уже ваша, — так же тихо ответил граф.
Если бы они пробыли в карете вместе еще хотя бы несколько минут, Амели бросилась бы в его объятия, но приближались Дальние пещеры, и герцог благоразумно снова велел остановить лошадей, чтобы граф смог вернуться в карету для пленников.
Их встретил герцог де Аркур. Старый маг, едва выйдя из кареты, потребовал аудиенцию у короля.
— Его величество отдыхает, — сообщил первый министр. — Опыты были весьма трудными, и ему нужно восстановить силы. Вы тоже пробыли в дороге всю ночь. Вас проводят в ваши апартаменты. Его величество примет вас, ваша светлость, после обеда.
— Я настаиваю, чтобы его величество принял нас всех сразу, — герцог де Тюренн заметно волновался.
— Вы настаиваете? — изумился де Аркур. — Не забывайтесь, ваша светлость! Его величество сам решит, кого он изволит принять.
— Да-да, разумеется, — не стал спорить маг. — Но передайте его величеству, что я обращаюсь с такой просьбой исключительно в силу сложившихся обстоятельств. Выслушать всех нас — в интересах его величества.
Де Аркур еще не почувствовал угрозы. Он знал, что главный королевский маг не одобряет магических опытов и был уверен, что разговор пойдет именно об этом.
— Я передам его величеству, — снисходительно кивнул он.
Добравшись до своих апартаментов, Амели переоделась — простое легкое платье гораздо больше подходило к тем маневрам, которые она собиралась осуществить. Разгуливать по узким пещерным коридорам в пышной юбке, расшитой драгоценными камнями, было бы слишком неудобно.
Она хотела найти пещеру, в которой держали дракона. Сделать это было трудно — здесь было слишком много коридоров, и потому она попросила Жюли попробовать отыскать Эмильена — ее брат, который провел здесь несколько лет, уж точно знал, куда им следует идти. Не случайно служба в Дальних пещерах была окутана такой секретностью.