Ведь, даже мама в почти забытом детстве, заботясь обо мне во время болезней, не могла дать такого ощущения покоя и веры в то, что все наладится. От мамы исходила тревога, жалость и неуверенность. Врачи же только делали больно, но, как мне казалось, совсем не помогали. От них веяло холодом и отстраненностью. Сейчас же все было совсем по- другому. Я ощущала всей своей отсутствующей кожей, что со мной теперь все будет не просто хорошо, а великолепно!
Так сладко спать мне еще не доводилось никогда. А, проснувшись, каждой клеточкой моей новой, сияющей молодостью и здоровьем кожи, я ощутила Его присутствие. Как жаль, что не могу Его видеть. Да и говорить вслух не было необходимости- мы прекрасно понимали друг друга и без слов: «Что ж, если под Солнцем тебе не удалось найти свое место, придется поискать где-нибудь еще, – инструктировал Ангел. Ты только помни, что я рядом, не отступлю от тебя ни на шаг. Но знать об этом будешь только ты».
И вот я, точнее – мы, опять на эскалаторе в подвале моего дома. Белоснежные Ангелицы уже не кажутся мне бездушными и леденящими кровь. Я ведь только что пообщалась с особями пострашнее. Окинув меня, все же, не особо ласковым взором, одна из них поставила меня перед новой дверью.
Дверь- вторая.
– Теперь ты не одна, да и этот мир гораздо приятнее предыдущего, – весело мурлыкал Ангел, – вполне возможно, что это именно то и те, кого ты искала.
– О, да! Совсем другое дело, – улыбнулась я.
Мы оказались на пороге нового мира- светлого, радостного и даже веселого. Хотя, может быть, мне весело оттого, что со мной мой бодрый хихикающий спутник?
–Это- цивилизация Орфеев. В результате эволюции они достигли безвременья, живут вечно, без хаоса и страданий. Тебе нравится здесь? – поинтересовался сладостный ангельский баритон.
– Так, это же настоящий рай! – подумала я, восторженно разглядывая обитателей волшебного мира.
– Не совсем рай, но достаточно гармоничное для тебя место. Останемся? – осторожно спросил мой милый и обаятельный Друг. Я теперь его вижу. Скорее всего не его, а только ту форму, которую Он принял, чтобы сопровождать меня по этому певучему царству.
Все окружающие нас воздушные создания были верхом очарования. Белокурые, с шелковисто спадающими на мягкие плечи, локонами, с открытыми изнутри сияющими улыбками Орфеи были изысканно одеты в небесную синь. Сквозь свободные наряды очерчивались соблазнительные и весьма сексуальные женские и мужские фигуры. Отороченные золотом тоги, изящные сандалии, – ничего лишнего. Совершенная красота!
– Они, наверняка, искусны в любви, – полюбопытствовала я.
– О, да! Орфеи занимаются ею почти постоянно. Они- полигамные экспериментаторы, не заморачиваются моралью и принципами. В их мире- творить любовь, излучать благостную энергию, воспевать самих себя- цель нескончаемой жизни. Никто не умирает, никто и не рождается.
– Смотри, они не ходят по земле, а парят сантиметров двадцать на землей!
– Возвышенные создания, они смогли призреть быт и суету. Им не нужен хлеб насущный. Их питает окружающая благодать. Силы и желание жить им дает музыка. Ты, кстати, ничего не говори, у тебя просто чудовищный акцент. Петь с ними буду я, – торопливо предупредил Ангел, заметив, приближающуюся к нам стайку блистательных Орфеев и знающий о том, что держать язык за зубами- не мой конек.
Как легкий весенний ветерок со шлейфом аромата свежескошенной травы, к нам причалили их Великолепия. Ангельским многоголосьем, не имеющим ничего общего со страдальческими, вызывающими слезы, церковными песнопениями, они выразили безмерную радость видеть мою какую-то там ослепительную красоту. Я-то саму себя не видела, но с радостью с ними согласилась. Знают же, о чем поют. Красавица, так красавица!
Меня часто обвиняют в том, что слишком много и не впопад говорю. Но здесь- то можно ответить взаимностью, комплиментом на комплимент? И я сделала это. Но как! Как та ворона с сыром клюве, гаркнула во все горло, типа, я люблю вас всех до слез…
И, о, Боже! Куда только делось совершенство поющих под чужую дудку! Оказывается, любые импровизации здесь просто не допустимы! Солнечная ария Орфеев сменилась скрежетом ржавого железа. Узрев чужака, утонченные создания обернулись мерзкими фуриями.
Их набальзамированные волосы встали дыбом, как науськанные змеи в прическе медузы Горгоны. Жемчужные улыбки превратились в акулья пасти и даже плавники на стройных спинах повылазили. То еще зрелище. Как говорится, от любви до ненависти- одно неверно брошенное слово. Надо бежать!