Три дюйма
Аластер Фуке, ректор и королевский архимаг, топтался у окна, с тоской наблюдая за улицей. Ветер кружил кленовые листья по улочкам Ортолана, нежаркое солнышко играло лучами на черепице фольварков.
Снаружи, по стрельчатому переплету, струился помидорный сок.
— Мэтр, скажите хоть что–нибудь! — пискнул с трона король.
Вместо ответа архимаг вынул огромный платок и с наслаждением высморкался. Хотя мэтру имелось что сказать. Сейчас архимага прямо распирало что–нибудь такое ляпнуть, а лучше — проорать. Фуке не мнил себя знатоком, но, по собственным прикидкам, минут на пять речи должно хватить. Если без больших загибов.
Останавливали его только две причины: во–первых, материться в присутствии Его Величества Фуке считал дурным тоном, во–вторых, такое действие можно смело считать осознанным попранием инстинкта самосохранения. Если проще — самоубийством. Особенно, если грубое слово коснется королевских поступков, на взгляд архимага, граничащих с кретинизмом вселенского масштаба.
Причем, вторую причину можно смело считать основной, но трусоватому Фуке требовалась и первая, для поддержки самолюбия. Напоминание же о возможном суициде вытянулось на полу у трона, носит имя Дориан Лямо, и делает вид, что увлечено лепниной потолка. Весьма неглупый парень, умудряется совмещать пыточную должность с работой шута, специализируясь на черном юморе. Точнее — на убойной сатире. Обе профессии сильно любит, короля слушается беспрекословно, архимага не переносит на дух.
Если вспомнить еще и о том, что король, Вардан Рындагенет, обделен и умом, и терпением…
Но и королевские архимаги редко бывают дураками, естественный отбор мешает.
Взглянув на отражение колпака палача, Фуке проблеял:
— Ваше величество, ЭТО ТАК НЕОБХОДИМО!?
Отраженный в окне король моментально надулся. Ждал? Не иначе. Скорее всего — текст оправданий написал… о–о, так и есть!
— Господин Фуке, осмелюсь вам напомнить — королевское слово свято! — Немного подумав, Вардан с сомнением добавил — Даже если оно основано на том, как упал… пал жребий.
— И повернитесь к владыке лицом, в конце концов! — эхом каркнул палач.
Ага, сейчас! Маг старался держаться к трону спиной еще и оттого, что это позволяло безнаказанно пока корчить рожи отражениям. Чем, собственно, Фуке и спасался. Иначе… Случайное воплощение хотя бы одного из образов, пролетавших в голове архимага — а в случае с таким мастером, как Фуке, возможно очень, очень многое — и мэтра ждет плаха (при вакантной должности палача), а страну гражданская война.
Как говорят соседи–аквитанцы — некомильфо со всех сторон.
Тихий внешне, архимаг внутри клокотал, руки тряслись, мир плыл перед глазами. Всеми силами, пытаясь скрыть дрожь, Фуке старался расслабиться, отвлечься.
Силы небесные, эти властители как дети, честное слово! Собрались, потянули спички, кому досталась короткая — тому и отдуваться. Короли, князья, султаны… кретины, а не монархи! Умных людей никто из них спросить не удосужился, просто всех перед фактом поставили. На четыре кости. Есть проблема — вперед, разбирайтесь!
И куда катится мир!?
Стоит молвить пару слов и о самой проблеме.
Если смотреть с высоты тронного зала, то дворцовую (по совместительству еще и рыночную) площадь заполонила мешанина женских головок. С первого взгляда разных. Однако сходства среди их обладательниц наблюдалось куда больше, чем различий.
Кудрявые, и с прямыми волосами, коротко стриженные и длинноволосые. Многие шевелюры полыхали разными оттенками огня. В коже и мехах, в рваном тряпье, в кольчужных бикини и чистеньком ситце. Даже в бальных платьях, с торчащими из–под них ботфортами. Но все, без исключения — наглые, шумные и безжалостные, что их и роднило.
В толпе иногда стремительно образовывалась мешанина из тел, и раздавались вопли — били кого–то из торговцев. Раздавался истерический хохот, мелькали огненные шары, над лотками поднимался сизый дым. Монстры, отдаленно напоминающие лошадей, столпились у перевернутых мясных рядов, поспешно брошенных продавцами.
Присмотревшись к одной из подозрительных парочек на площади, Фуке ошеломленно понял, что впервые в жизни увидел процесс питания вампира. Вживую.
Вторая пара, спустив штаны, увлеченно «нахлобучивала» друг друга, начхав на посторонних.
Оба эльфы.
Мужского пола.
Цветная мозаика витражей и томатные разводы придавали происходящему дополнительную пикантность.
Архимаг булькнул в бороду, подавив рвотные позывы, и решил на остальные детали площадной феерии внимания не обращать. Мало ли, нервы не те, желудок слабый. Не приведи горние силы — еще опростоволосишься…