- 35. На третьем этаже. Мне долго пришлось уламывать вахтершу, но я сунула ей денежку, она и раскололась. Так что, Скворцова, будешь наливать! И простым коньяком не отделаешься, - подвела итог Неля и весело рассмеялась.
- Чего ржешь? - удивленно вскинула брови Оля.
- Да вспомнила, как я в метро пряталась. Люди, наверное, думали, что я сумасшедшая. Да... лазутчица из меня получилась что надо!
- Да, Нелечка, ты молодец. Слов нет, - похвалила подругу Оля и почувствовала, как у нее запотели руки. Ну вот, теперь отступать некуда. Но определенно ей везет. И это просто чудо, что жертва сама попалась в силки. Это просто невероятно, что эта тварь пришла за цветами именно в Нелькин магазин. А та догадалась проследить за девицей до самой общаги. Нет сомнений, Верещагина заслужила коньяк и самый лучший!
Оля села в машину и закурила. Теплый летний день плавно перетекал в тихий вечер. В открытую дверцу машины вливался легкий ветерок. Пахло хвоей высоких сосен и нагретым за день асфальтом. И если бы не шуршание шин, проезжающих мимо машин, можно было подумать, что она совершенно одна в этом несовершенном мире. На душе было как-то спокойно и безмятежно. Страха перед будущим не было. И как бы дальше ни сложились обстоятельства, уже все решено и отступать некуда. И тот факт, что Верещагина так быстро вычислила эту мразь, указывал на то, что все идет так как надо. На ее пути не было задержек и непреодолимых преград, а значит и сомневаться не в чем.
Скворцова не заметила, как догорела тонкая сигарета. Только когда трубочка пепла упала на летние брюки, она вздрогнула, быстрым движением руки сбросила пепел на пол и выбросила фильтр на дорогу. На светлых брюках остался след от пепла. Но это ерунда. Грязный развод на брюках отстирается, как и окончательно очистятся ее мозги от страха, ревности и боли. И до этого момента осталось совсем немного времени. И это недоразумение с маленькой шлюшкой уйдет в прошлое. И впредь не повторится.
Скворцова захлопнула дверцу, завела машину и вдавила педаль газа в пол.
10.
Крупные капли дождя бесшумно разбивались о черный мокрый асфальт и разлетались в стороны бриллиантовыми брызгами. Двое танцевали аргентинской танго под дождем, которого будто не замечали. Музыка доносилась из открытого окна на четвертом этаже старого дома сталинской постройки. Только этот дом был единственным, который совсем недавно отреставрировали. Он казался чистым и ухоженным, и выглядел инородным телом среди своих обшарпанных и грязных соседей.
Тусклый свет неоновых фонарей едва освещал танцующих, страстно прижимающихся друг к другу. Порывистые движения партнеров говорили о любви и скорой разлуке. Лицо женщины было очень бледным, а в глазах застыли слезы. Мужчина словно бы и не замечал этих слез муки и страдания. Его взгляд был устремлен куда-то вглубь себя. Казалось, что он чисто механически выделывает сложные па ногами, совершенно не заботясь о том, делает ли он их правильно или импровизирует на ходу.
Страсть, сжигающая обоих, казалось заполнила собой и улицу, и дома. Она проникала даже в закрытые темные окна, заполняя собой убогие серые квартиры и будоражила сон людей, которые давно забыли, что такое любовь и нежность.
Спустя какое-то время лицо женщины странным образом начало меняться. И вот уже другая женщина танцует танго со стройным красавцем. Теперь она просто серьезна. И это не та красивая брюнетка, которая начинала танец. Это высокая блондинка с длинными волосами. Так ведь это же она сама! Оля! И своего партнера она безумно любит и боится потерять. Но мужчина так же погружен в себя, но в его позе и движениях почему-то больше нет страсти.
И снова происходит неожиданная метаморфоза. Теперь с ее мужем танцует Настя, которая, откинув голову назад заходится в громком нервном смехе. И уже нет сомнений в том, что мужчина, выделывающий странные па, это Скворцов. Как нет сомнений и в том, что он больше никогда не будет танцевать с красивой брюнеткой и с ней, Олей, которая его просто боготворит и не представляет своей жизни без него.
Скворцова закричала во сне и проснулась. Она медленно приходила в себя от вязкого странного сна. Картина злорадно хохочущей любовницы мужа по-прежнему стояла перед глазами.
Оля потерла глаза руками и повернула голову в сторону мужа. Валера мирно спал. Он не услышал ее дикого крика. Он спит в безмятежном неведении того, что ей предстоит сегодня. Именно сегодня она поставит последнюю жирную точку во всей этой истории, но знать об этом Скворцову совсем не обязательно.
Оля тихо повернулась к окну и устремила взгляд в ночь. И так без сна, почти не шевелясь, она будет лежать до утра, боясь побеспокоить мужа. А утром она наденет свое самое красивое платье, сделает отличный макияж и повезет дочь в бутик, чтобы купить той новый купальник и шорты. Возможно еще пару маечек, порео и шлепки, чтобы во время отдыха на Бали Юля не капризничала и не ныла, что ей не в чем ходить на пляж. Только по пути в магазин, она заскочит в пару мест и сделает все то, о чем так долго мечтала. Без страха и сожаления, без мук совести и раскаяния.
Выбраться из дому удалось часам к двенадцати. Все утро Оля думала лишь о том, чтобы успеть застать Настю дома. Не было уверенности в том, что девица не смоется куда-нибудь и придется ждать нового удобного момента. Но внутренний голос говорил, что волноваться по этому поводу не стоит - эта стерва будет в общаге и все закончится именно сегодня.
По пути к городу Оля размышляла куда же отправиться сначала. В бутик или в общагу. Естественно перво-наперво она заедет к Соньке. А потом в общагу и когда все сделает там, они с Юлькой весело проведут время в модном и дорогом магазине. Да, так она и сделает.
Оля посмотрела в зеркало заднего вида. Дочь что-то слушала через наушники из своего айфона и равнодушно смотрела в окно. Юля не особенно обрадовалась тому, что придется кататься с матерью еще по каким-то ее делам, но желание выглядеть на курорте стильно, перевешивало все другие неудобства.
Сонька Адамова, подружка детства, жила в той же хрущевке на Вавилова, где когда-то родилась и сама Оля. Скворцова не особенно любила вспоминать свое детство до семилетнего возраста. Семья жила трудно, денег вечно не хватало. И все это продолжалось до тех пор, пока не стало отца. Когда Оле было семь лет, мама вновь вышла замуж за молодого перспективного адвоката и жизнь коренным образом изменилась. Отчим перевез их в свою шикарную квартиру на Первомайской и обеспечивал всем, чего они только желали. Спустя два года у Оли родился брат, но отчим любил ее как свою дочь и баловал больше, чем собственного сына. Именно благодаря отчиму Оля училась в элитной школе и закончила юридический факультет университета, где и познакомилась со Скворцовым. Однако поработать по специальности почти не пришлось. Скворцов довольно быстро сделал ей предложение, и она с радостью его приняла. Оля подозревала, что к этому приложил руку отчим, но ничего против его участия в своей судьбе не имела и даже была ему благодарна, потому что влюбилась в Валерку до безумия.
А вот в жизни Соньки так ничего не изменилось. Она по-прежнему жила среди работяг, вышла замуж за работягу и после химико-технологического техникума трудилась на текстильной фабрике лаборанткой. Именно поэтому Скворцова и обратилась к ней за помощью.
Оля уже много лет не общалась с Соней. Общих интересов у них не было, жизненные пути разошлись давным-давно, да и общаться с простой лаборанткой было уже как-то не с руки. Но в данной ситуации Адамова могла оказаться весьма полезной, поэтому Оля и позвонила ей поздним вечером и попросила об одолжении. Соня удивилась странной просьбе Оли, но лишних вопросов задавать не стала и в память о старой детской дружбе согласилась помочь. Скворцовой даже ничего не пришлось выдумывать, чтобы как-то оправдать свой интерес к работе Сони. Она просто предложила хорошо заплатить, и постоянно нуждающаяся Соня с радостью была готова подзаработать копейку-другую.