тился на корточки, хрипло хватая легкими воздух, после своего, бесполезного, как оказалось, последнего рывка. Рядом хрипел, периодически одобрительно матерясь, Волк. Черная туша тяжело дышала, пуская розовые пузыри. Её глаза затравленно перебегали от одного охотника к другому, лапы бессильно тянулись к нашим глоткам, но выбраться из под железного бича ведьм, тварь была уже не в силах. Волк подошел к голове чудовища и мощным ударом прекратил её мучения. - Ну и что это было? - его хриплый, глухой голос напоминал хруст снега под нашими тяжелыми сапогами, - Голем, мутант али еще что? Рыбак с интересом наблюдал за нами, отцепившись, наконец, от кожаной обмотки рукояти. - Да пес его знает, - я устало повёл плечами, ощущая как боль выбирается из своих уголков и расползается по спине, - надо быть готовыми к другим сюрпризам... Моркот еще в полной силе... Внезапно по черной шкуре чудища побежали волны, она вспучилась, как набухший нарыв и, с звонким треском лопнула, обдав кровавыми брызгами наши "клинки" и, не успевшего среагировать, Рыбака. Когда кровавая дымка рассеялась, перед нашими взорами предстала абсолютно голая девушка, лет 16, перемазанная кровью и шерстью. Она, тихонько постанывая, ползла прочь от нас, волоча за собой неестественно вывернутую ногу. Я встряхнулся и, дав сигнал парням быть "наготове", шагнул вперед, ставя тяжелый сапог на спину несчастной. - Пусти - злобно зашипела она, пытаясь заглушить рвущиеся из горла рыдания. Я надавил посильнее, обездвиживая девушку и кивнул Волку. Следопыт подошел, стянув на ходу летные рукавицы и выудив из поясного кошеля небольшой сверток пергамента. - Савилия Типир, ты обвиняешься в злоупотреблении магическим даром, фальшивомонетничестве, мошенничестве, малефикации и подрыве установленных Орденом Храмовников норм и правил! - Волк старался звучать как можно более торжественно, зачитывая официальный приговор ордена, - На заседании суда Ордена Храмовников, согласно Закону об ограничении и сертификации колдунов, ведьм и прочих магов, за номером 173 от 23 числа Малого Хеля 781 года от Сошествия, ты была приговорена к лишению магических способностей на 12 лет. Исполнение приговора, по причине неявки к контролирующему Храму, передано ордену Охотников. Следопыт сделал паузу и с особым наслаждением прочитал: - В случае оказания сопротивления представителям Ордена Охотников, а так же в случае установления фактов, отягощающих вину, лишение магических способностей продляется на срок, предусмотренный нормативами приложения 4 к Закону об ограничении и сертификации. Ведьмочка шипела и извивалась, сыпала проклятьями, но боль в сломанной ноге, холод и тяжелый сапог на спине, мешали проклятьям обернуться проблемами для охотников. Я сгрёб в кулак её волосы, натянул так, чтобы она, выгнувшись, заглянула в мои глаза и медленно, с напором, спросил, - Тебе понятны обвинения? - Изверги, - её глаза налились кровью, а в голосе зазвучали угрожающие, нечеловеческие ноты, - вы все сдохните в... Тяжелы удар латной перчатки по затылку прервал наполненную гневом и силой угрозу. Я убрал сапог с обмякшей спины и перевернул девушку. Волк аккуратно свернул пергамент и спрятал обратно в кошель. - И на сколько её клеймить, - спросил он, откинув забрало и бесстыдно пожирая нагое тело ведьмы глазами. Я с интересом наблюдал за своим учеником. Он был абсолютно спокоен, и прелести девушки, казалось, интересовали его не более, чем снег под ногами. Его больше занимал предстоящий процесс, а потому но старательно изучал насечки на, обильно покрывающие набалдашник на рукояти его меча. Его задумчивый вид напомнил мне об одной недостающей детали, уточнить которую ранее не представлялось возможным. - Где твой салага? - спросил я у истекающего слюной следопыта. Волк помрачнел и оглянулся назад. - Сдуло вместе с лошадью, перебило ногу, - угрюмо прохрипел он, - Идиот вцепился в поводья и не захотел спешиваться. Столичная неженка, потерял сознание от боли. Еле его из под лошади вытащил. Я прикинул произошедшие события в голове, припоминая вбитую палкой моего наставника таблицу нормативов. - Сопротивление, нанесение тяжких увечий, порча имущества... Думаю на 20 лет, - я устало вздохнул, Лютовать не будем. Хмурая гримаса Волка выдавало его недовольство, но спорить он не стал. Всё таки я был старший не только по возрасту. Рыбак, повинуясь моему сигналу, принялся крутить направляющие кольца на набалдашнике, составляя нужную печать из насечек. Он несколько раз проверял точность указанной меры и длительности наказания, что с головой выдавало его неопытность в нашем нелегком деле. Наконец, перепроверив всё раз по семь, он опустился на одно колено у головы бесчувственной ведьмы и, удерживая двумя руками огромный клинок, сильно надавил набалдашником рукояти на лоб девушки. Эффект последовал незамедлительно: ведьма закричала, бешено вытаращив глаза. Ветер взревел вновь поднимая снежную стену. Всё это длилось лишь миг, после которого раздался уже привычный мне звон, подобный звону разбиваемого хрусталя, и всё затихло, оставив выженное клеймо на белом челе бедняжки. - Неплохо, - хмыкнул я, глядя на выполненную работу, - теперь окажи ей первую помощь и найди, во что её одеть и на чем её тащить до Норы. Думаю среди местных найдется парочка, которых она выручила в своё время. Оставим её в постоялом дворе. Рыбак кивнул, и принялся сооружать носилки из своего меча. Волк встряхнулся, подобно зверю и зашагал к оставленному во всей этой беготне Шутнику. Я стоял, опершись на свой железный дрын, чтобы дать отдых злосчастной спине, и наблюдал как возится мой ученик. - А ловко ты её подсек, - решив, что накажу его позже, сказал я, - не даром тебя Рыбаком прозвали. Парень криво усмехнулся, укладывая девушку на своё сооружение: - Меня так из-за родового имени прозвали, - немного погодя ответил он, - Хитц - значит рыбак, на одном из наречий вольных. Я усмехнулся, взвалил свою железную ношу на плече и зашагал вслед за носилками к тем сугробам, что ранее были нашими лошадьми. Из мемуаров Александра Тарведа.