Эде в поисков преступников, должников и просто неудачников. Веревка мерно шаталась, показывая что впереди кто-то так же движется окруженный плотной влажной серой стеной. Быть может, и его накрывает тоска от одиночества. Хотя, наш капитан никогда не унывал. Ну, или не показывал этого. Он был бывшим военным, служил в личной гвардии короля Партинии. Почетное место, прибыльное, с которого по своей воли никто не уходит. Вот и капитан стал жертвой политической борьбы и интриг. Он был обвинен во всех несусветных грехах и был приговорён к повешению, но, благодаря старым сослуживцам и связям во дворце, сумел сбежать из казематов и укрыться в диких землях, где сидел до тех пор, пока династия, правящая Партинией не сменилась. Все грехи перед ушедшей королевской властью были прощены и капитан смог вернуться в родные земли, хотя его теплое местечко конечно же было уже занято. Он подался в наемники, выполняя грязную работу для вельмож, гильдий и всевозможных картелей, что как грибы росли на вольностях Партинии. Впрочем, среди головорезов он не задержался, предпочтя черному заработку легальный труд в составе гильдии охотников за головами. Охотиться можно было и в одиночку, но это намного труднее и опаснее, а потому он сколотил свою команду и более двадцати лет успешно очищал лик Эрды от всяческого отребья. Не из самых благородных побуждений, конечно, но кто сейчас поистине благороден. Я встретил его уже в гильдии, когда он искал пополнение для своей команды. Мои навыки переговорщика, дознавателя и азартного игрока смогли его впечатлить. Чему я несказанно рад до сих пор. Команда встретила меня как встречают любого новичка. Не обошлось и без жестоких шуток и драк, но это обычное дело. Я быстро сдружился с ними, особенно с близнецами - кочевниками, ибо нас роднила общая страсть к азартным играм. Внезапно, погруженный в свои мысли, я уткнулся в спину капитана. Он шикнул на меня, напряженно вглядываясь куда-то под свои ноги. Я опустил взгляд в низ и зажал рот ладонью, что-бы не завизжать как маленькая девочка. Внизу, не делая различия между камнем тропы и сапогом капитана, ползла длиннющая тысяченогая тварь, покрытая серым, лоснящимся панцирем. Каждая нога мерзкой твари оканчивалась острым загнутым когтем, толщиной с мой палец. Сама зверюга длинной была с человеческий рост, имела четыре маленьких бездонно - черных глаза на плоской голове. Из её пасти торчали настоящие бивни. Она деловита стучала своими когтищами, перебираясь через тропу, оставляя на плотной коже сапога капитана глубокие царапины. Внезапно из тумана впереди вынырнула широкая фигура монаха. - Чего застряли? - пробасил он, не выказывая ни намека на напряжение или осторожность. Капитан медленно указал на медленно ползущее чудовище, стараясь унять дрож в руках. - Да нечего их бояться, - проводник подошел к нам и мощным пинком откинул членистоногую образину подальше в туман, - они едят только мертвечину, а на живых внимание не обращают. Не ссыте, бравые охотники за головами. Поссать позже повод будет. Капитан нервно усмехнулся, пригладив свои усы и, похлопав меня по плечу, ободряюще пробормотал: "Не ссы, Самсон". Я медленно кивнул и мы двинулись следом, не обращая внимания на раздающиеся сзади приглушенные вопросы "почему стоим" и "что случилось". Наше брожение по туманной низине казалось бесконечным. Я еще десяток раз замечал страшных тварей, самых разнообразных форм. Они деловито перебирали своими суставчатыми конечностями, спеша по своим неотложным делам и не обращали на меня никакого внимания. За что я был им благодарен. Несколько раз я слышал испуганное повизгивание Борова, а его визги сложно было с чем-то спутать. Мгновения растягивались и порой казалось, что мы уже никогда не выберемся из этого проклятого тумана, кишащего мерзкими тварями. Но, так же внезапно, как я на летел на спину капитана, туман закончился и перед моими глазами предстала скалистая тропа, ведущая ввысь, по склону хребта. Капитан хлопал руками по одежде, пытаясь стряхнуть мерзкое ощущение ползающих под одеждой жуков, и глухо матерился. Монах же стоял выпрямившись и с улыбкой наблюдал, как один за другим из тумана выскакивают бледные охотники за головами. А ребята радостно прыгали и так же судорожно трясли своими штанами. - Мда, гиблое местечко, - пробормотал капитан, прекращая хлопать по своему заду, - Парни, у меня хорошее предчувствие. Эта дыра еще более запущенная чем все предыдущии. Он наверняка там. Монах хмыкнул и вновь взвалил свой мешок на плече. - А чего ваш головорез забыл в веллинском схроне? - спросил он, сматывая освобожденную от наших тел веревку, - вряд-ли там найдутся залежи золота да драгоценностей, а все ценные свитки и книги давно уже в монастыре Ярового хребта хранятся. Мы переглянулись, приводя себя в порядок после яростного отряхивания. Поправляли ремни и перевязи с ножами, в который раз проверяли свои мечи. - Ну, во первых, - пустился в объяснения капитан, - это самая что ни наесть далекая дыра во всем закатном побережье, если мы еще не зашли на территорию Веллина. Во вторых, нам указали, что данный преступник будет скрываться именно в таких вот нычках, словно книжный червь зарываясь в пыльные бумажки. Да, как всё прекрасно звучало в начале, когда капитан принес все инструкции, что выдал ему мастер гильдии, отправляя на это задание. Отличное описание внешности, манер поведения, все привычки, предпочтения цели. Все места, где он мог бы ошиваться, были перечислены, все лица, с которыми он мог бы держать контакт - указаны. Прямо не контракт, а подарок. Просто дойди и возьми. А какой гонорар, особенно за живого! Мы могли бы отойти от дел и жить в роскоши, хлебая лучшее вино. Да только на практике всё оказалось не так просто. Во первых все его нычки располагались в разных частях хребта Меридиана, и были разбросаны от одного берега океана, до другого. Нам почти удалось застать его в самой ближнем от Новой Бирмы схроне, мы чувствовали жар углей от костра, что был брошен прямо перед нашим появлением. Мы шли по его следам, постоянно наталкиваясь на людей, сообщавших нам, что "он толь-ко что вышел из трактира, повернул за угол, взял повозку". Семь раз казалось нам, что мы видим его, но каждый раз это оказывался какой-то бродяга, или купец, или оборванец. Мы потратили год, гоняясь за ним, пока не поняли, что нас просто водят за нос, путают, может невольно, может намеренно. Мы целый год гонялись за призраком, объездили всё закатное королевство, два раза возвращались по его следам в Бирму, пока, наконец, капитан не приказал вернуться к изначальному плану. Мы вновь стали выискивать и трясти его возможных помощников и проверять нычки. Мы даже приплачивали некоторым оборванцам, что бы нас известили, если кто-то подобный объявиться в проверенных нами местах. Но всё было глухо. В остальных схронах, до которых мы уже добрались никого не было с момента их разорения. Слой пыли зачастую достигал колена. Все его возможные знакомые пожимали плечами, говоря что уже лет двадцать - тридцать ничего о нем не слыхали. Не верить им тоже причин не было, я, на пару с Гралем, отлично развязываю языки. Мы проверили почти все места, даже в диких землях бывали. Ели ноги от-туда унесли, несмотря на то, что с нами матерые кочевники ходят. Осталось только два самых дальних веллинских тайника, тот в который мы идем, и еще один, находящийся с имперской стороны Меридиана. Если и там не будет никаких зацепок, то нам останется только повеситься, ибо потраченные задатки вернуть мы не сможем еще лет пять. - Ну а в третьих, - внезапно сказал Боров, нарушив слегка затянувшееся молчание, - он же клирик, сука мать! Образованный человек! Где ему еще быть, как не в куче, сука мать, старых бумажек! Проводник рассмеялся, взмахом руки приглашая следовать за ним. - Так образованные люди - самые опасные, - возразил он, размеренно шагая по восходящей тропе. Боров фыркнул, словно степной кот, угодивший лапой в воду. - Да шо в них опасного, сука мать? Скока мы этих торговцев и цифроводов ловили, никто, сука мать, никто даже за ножик не схватился. Смиренно сдавались, будь-то свиньи мяснику, сука мать! Командир немного задержался, но только для того, чтоб отвесить хорошего леща голосящему борову. - Сколько раз тебя я объяснял, - вкрадчиво нашептывал он в большое ухо толстяка, - нельзя недооценивать противника. Если на везло, это не значит что будет везти и дальше. Да и не даром говорят... это, как его... Боров тихо пробормотал "знание - сила, сука мать". - Во! - тут же подхватил командир, - знание - сила. Было бы у вас знание, не шатались бы вы по горам да туманам, а сидели бы себе в богатых столичных домах, да жували бы мед. - Или ныкались по горам да туманам, спасая свои задницы от посланных по нашу душу охотнков, - весело проскрипел Верста, чем вызвал приступ хохота у капитана и всей остальной команды. Даже монах весело хрюкал, держась за свой живот. - Прав ты, большой человек, - сказал он, когда смех ослабил тиски своей хватки, - знание - сила, незнание - благо. Знающий человек не знает покоя, не знающий - живет в мире. Я молча усмехнулся, припоминая все духовные наставления моей церковной школы, которая больше учила быть неучем, чем разным наукам. Ибо из серой послушной массы проще лепить полезные для себя инструменты. Глупостью легче править. Вот и насаждается глупость поголовно во всех школах, монастырях, в каждом королевств