намеки приближающейся зимы, хотя воздух всё равно оставался прохладным и бодрящим. Все-таки, насколько прекрасен Меридиан. Свет красит его в сотни различных цветов и тысячи оттенков. Снежные верхушки гор слепят так яростно, что глазам больно смотреть на них. Казалось бы, как можно любоваться нагромождением камней, ан нет, мало где найдется вид краше, чем хребты Меридиана под лучами проснувшегося Яра. Заметив первую пирамидку из сложенных камней, командир дал приказ рассыпаться и мы, рассредоточившись по склону и низко прильнув к камню, стали осторожно спускаться по склону. Схрон был хорошо скрыт. Ни с верху, ни с противоположного холма не было видно зияющей черноты входа. Только следуя каменным пирамидкам, мы смогли обнаружить его. Оставив Борова и лекаря сторожить, мы двинулись сквозь темный каменный проход, освещая себе путь слабенькими фонарями. Этот переход был значительно короче, чем тот, что мы преодолели в начале нашего пути. Он не имел ни ответвлений, ни поворотов, а был прямой как стрела. Стены его были прямыми и гладко отшлифованными, пол и потолок - ровными и сухими. Внезапно стены пещеры ушли в стороны, впуская наш маленький отряд в обширную пещеру, залитую призрачным светом. Он изливался от странных искрящихся образований на своде, и мягко освещал все четыре постройки, что жались к стенам. Иных источников света в пещере не было. Мы осторожно, крадучись, подошли к первому зданию, заглядывая в образованный постройками двор. Огромный камин, шагов десять в диаметре, выложенный искусно обработанным камнем, занимал значительную часть пространства. Неподалеку от камина мы увидели ящики и свертки, выглядящие поразительно новыми и неуместными для пустынной пещеры. Боле ничего примечательного замечено не было. - Пусто здесь, - пробормотал капитан, доверяя своему чутью, - ни души. Но кто-то здесь был. Повинуясь кивку головы капитана, я беззвучно, словно степной кот, выбежал на середину двора, с опаской поглядывая на зияющие пустотой глазницы оконных и дверных проёмов. Кострище в очаге было холодным, в здании не было ни намека на движение. Я махнул рукой остальным и мы принялись изучать содержимое мешков и ящиков. Они были полны провизии, инструментов, книг и, что самое главное, среди них попадались доверху набитые золотыми монетами кошели и небольшие сундуки. - Здесь никого нет уже неделю, - пробормотал Верста, внимательно изучая пепел в очаге, - Но, по собственной воле никто бы такие богатства не оставил Капитан задумчиво смотрел на кошели и провизию. - Может он сюда вернется, - предположил я, хотя сам понимал, что наша цель не была настолько глупа, чтобы оставить такие богатства на виду и без присмотра. Близнецы кочевники, вовсю набивая карманы, глухо рассмеялись моим словам. Капитан хмыкнул и, оглядев команду, начал излагать свои измышления. - Так, мы в душу не знаем, был ли этот клирик здесь или нет, но знаем, что здесь кто-то был. Быть может стал добычей туманных змей или просто сорвался со склона, а может просто пошел прогуляться, оставив такое добро без присмотра, - он задумчиво взвесил один кошель в руке, прикидывая возможную стоимость его содержимого, - У нас есть две возможности. Во первых, поступить согласно совести и репутации, не тронуть груз и устроить здесь засаду. Что чревато, как и остальные наши работы, кровью и неприятностями. Он оглядел погрустневшие рожи близнецов и продолжил: - Либо мы берем всё, что сможем уволочь на себе через эти горы , и сваливаем нахрен отсюда. Вернем аванс с процентами, откупимся от гильдии и будем жить весело и хмельно. Ну, что скажите? Как будь-то можно было ожидать иного ответа, кроме как согласия со вторым вариантом. Близнецы яростно загомонили, крича: "Да пошла гильдия в жопу с такими контрактами!", Верста многозначительно стал потрошить ящики и мешки, вытаскивая кошели и скидывая на подстеленную мной плащевину, что удалось найти тут же. Глядя на нас капитан расхохотался и принялся помогать вычищать сундуки. - Значит единогласно, - пробасил он, завязывая очередной мешок, набитый монетами под завязку, - Думаю Боров и Граль будут того же мнения. - Надо не забыть на них по мешку взять, - пробормотал я вскрывая очередной ящик. Надо ли говорить, что к мирно дремлющему монаху мы вернулись в отличном настроении и нагруженные по самые уши. - Вижу вы решили, что клирика вашего безопасней по частям переносить, - усмехнулся он и, глядя на количество мешков, добавил, - однако великаном был ваш преступник. - Еще каким, - буркнул капитан, скидывая тяжелую, но совсем не отягощающую ношу на землю. Отдохнув до темноты мы двинулись в обратный путь через завесу премерзкого тумана и темноту каменного лабиринта пещер. До монастыря мы добрались так быстро, будь-то имели крылья. Монах согласился привести наших лошадей, близнецы - последить за ним и нашим грузом, а капитан, лекарь и я пошли выбивать ночлег из настоятеля, оставив Версту и Борова на монастырской кухне. - О, вернулись, - настоятель радушно встретил нас, - уж не думал увидеть вас живыми. В горах так легко заблудиться. Капитан усмехнулся, поглаживая боле не пустующий поясной кошель. - Благодаря вашему проводнику целы и невредимы, - радостно пролепетал Граль. В глазах настоятеля промелькнуло недоумение. - Какому проводнику? - он удивленно воззрился на нашего лекаря, - никто из монастыре не ходит в пещеры. Там невозможно ориентироваться! Из-за землетрясений не раз ходы оказывались заваленными! Я глянул на капитана и увидел, как в его глазах зародилась нехорошая мысль. - Как же, никто, - он медленно потянулся к своим усам, - а как же этот... как его... И тут я осознал, что за два дня совместных странствий никто из нас даже не удосужился узнать имени проводника, а он даже не представился. Ведь монах и есть монах, какая разница как его зовут. - Здоровенный такой бугай, полностью лысый, - рука капитана медленно сжималась на его толстенном усе, - нос прямой, заостренный, глаза - серые. Настоятель нахмурился, почесывая складки кожи, встроившие на лбу своеобразную лесенку. - Так это, наверняка, Хитц, - его лицо просветлело, - Бродяга и охотник. Шатается по горам, иногда приходит к нам, чтоб обменять шкуры снежных котов на еду и вино... Я, словно в тумане развернулся и рванул из кельи настоятеля, слыша, как за спиной раздается рев капитана. - Хитц?! Грегор Хитц?! Я бежал со всех ног, расталкивая случайно попавшихся на пути монахов, хотя уже прекрасно понимал, что не успею. В конюшне валялись бессознательные кочевники, пуская слюни и кровь из пробитых голов. Мешков, что вынесли мы из пещеры, и след простыл. Пропала и пара наших лошадей, наши седельные сумки и походное снаряжение, а на деревянном столбе висел, приколотый одним из моих запасных ножей, контракт на поимку проклятого Грегора Хитца. Стоит ли говорить, что мы не обнаружили ни единого следа в окрестностях. Даже схрон, до которого мы смогли добраться только через два месяца осторожных скитаний по пещерам, оказался абсолютно пуст.