От Гаваона три фарсанги до Иерусалима; это маленький город, окруженный тремя каменными стенами, и весьма многолюдный: там якобиты, сирийцы, греки, григориане и франки – собрание всех языков и народов. Там есть красильный дом, который ежегодно отдается царем на откуп евреям, с тем чтобы никто не занимался крашением в Иерусалиме, кроме одних евреев. Их там двести человек; живут они под башней Давида, в конце города. В стенах этой башни сохранилось от древних времен около десяти локтей фундамента, построенного нашими предками; остальное все сделано измаильтянами. Во всем городе нет здания крепче башни Давидовой. Там же находятся два госпиталя: в одном из них помещаются все приходящие сюда больные и получают все, что им нужно, как при жизни, так и после смерти. В другом доме, называемом госпиталем Соломона – потому что это был прежде дворец, построенный этим царем, – помещаются четыреста всадников (59) и каждый день выезжают на воинское упражнение, кроме тех всадников, которые являются сюда из земли франков и других земель христианских, по возложенному на себя обету, и живут здесь год или два, до исполнения сего обета. Там есть также большой храм, называемый Сепулькро[101], где гробница того мужа[102], к которому все давшие обет идут на поклонение. В Иерусалиме четверо ворот следующих названий: врата Авраама, врата Давида, врата Сиона и врата Иосафата; последние прямо против здания древнего храма Иерусалимского. На месте, где был сам Святой Храм, стоит ныне Темпло-Домино [103], над которым Омар бен аль-Хаттаб построил огромный и чрезвычайно красивый купол[104]. Туда иноверцы не вносят ни крестов, ни образов, a являются только для совершения своей молитвы. Против этого здания на западной стороне находится стена, остаток стены Святая Святых в древнем Храме, называемая вратами милосердия; перед этой-то стеной, на площадке, евреи собираются для молитвы. В Иерусалиме есть здание, построенное царем Соломоном из громадных камней под конюшни; здание чрезвычайно солидное, подобного которому нет во всем свете.
Там виден также и поныне пруд, где резали жертвенных животных, и все евреи пишут там на стене свои имена. При выходе из ворот Иосафатовых встречается [так называемая] Пустыня народов[105], на которой находятся: памятник Авессаломов, гробница царя Иосии и большой источник вод Силоамских, при потоке Кедрон, и над этим источником большое здание постройки времен наших праотцев; но там очень мало воды. Большая часть жителей Иерусалима употребляют дождевую воду, которую они собирают в цистерны в своих домах. Из долины Иосафатовой восходят на гору Елеонскую, которую отделяет от города только лишь эта долина. С горы Елеонской видно Содомское море[106]; от него в двух фарсангах – соляной столб, в который была обращена жена Лотова[107]. Проходящие стада хотя и облизывают этот столб, но [соль на нем] опять нарастает до прежнего объема. Отсюда же видно все окрестное пространство и поток Ситтим, до самой горы Нево[108]. Пред Иерусалимом лежит гора Сион, на которой нет других зданий, кроме одного христианского алтаря. Также близ Иерусалима находятся три древних кладбища евреев, где они хоронили некогда своих покойников; на одной из гробниц есть надпись. Но христиане разоряют памятники и берут от них камни для постройки домов своих. Иерусалим окружен большими горами. На горе Сионской погребены члены дома Давидова и цари, после него царствовавшие; но гробниц их нельзя найти. Пятнадцать лет тому назад обрушилась стена храма на Сионской горе. Патриарх приказал священнику восстановить храм и сказал: возьми камни из древней стены Сиона и отстрой ими храм. Так и поступил священник, нанял за известную плату рабочих до двадцати человек, которые и стали вынимать камни из фундамента сионской стены. Между этими рабочими были два задушевных друга, и однажды один из них сделал другому угощение, после чего они отправились на работу. Когда смотритель спросил их: «Почему вы пришли так поздно?» – они отвечали: «Тебе все равно; мы сделаем свое дело в то время, когда товарищи наши будут обедать». Начав затем вынимать камни, они под одним камнем нашли отверстие, ведущее в пещеру, и сказали друг другу: «пойдем посмотрим, нет ли там сокровищ». Войдя в пещеру, они шли все далее и далее, пока не достигли большого портика, построенного на мраморных колоннах и украшенного золотом и серебром. Там они нашли стол, на нем золотой скипетр и золотую корону. Это была гробница Давида, царя израильского. По левую ее сторону такая же гробница Соломона и далее гробницы других царей иудейских, здесь погребенных. Там были также сундуки запертые, и никто не знал, что в них находится. Когда эти двое рабочих хотели войти внутрь портика, то внезапно поднявшийся из отверстия пещеры бурный ветер повалил их на землю, и они лежали как мертвые до вечера. Затем поднялся другой ветер и человеческим голосом закричал им: «Встаньте и выйдите отсюда». Испуганные, они поспешили выйти, пришли к патриарху и все подробно ему рассказали. Патриарх позвал к себе р. Авраама Хасида[109], аскета Аль-Константини, который был один из оплакивавших Иерусалим; рассказал ему все слышанное от вышедших из пещеры двух рабочих. Р. Авраам, отвечая ему, сказал, что это действительно гробницы дома Давидова и царей иудейских. На другой день послали за означенными рабочими, но нашли их лежащими в постели, и они со страхом сказали: «Мы больше туда не пойдем, ибо Господь, видимо, не хочет никому показывать это место». Потому патриарх приказал заложить вход в пещеру и скрыть это место от людей навсегда. Р. Авраам Хасид сам рассказал мне всю эту историю.
104
Распространенная ошибка: на месте Иерусалимского Храма находится не мечеть Омара (591–644 гг.), сподвижника Магомета и первого халифа (с 634 г.), а мечеть Куббат ас-Сахра, построенная в 687–691 гг.
106
Т. е. Мертвое море, образовавшееся на месте городов Содома и Гоморры. На иврите –