Он тяжело, с явным сожалением вздохнул. Мысль о морском побережье его угнетала.
— За ваше здоровье, Грегуар!
— И за ваше тоже!
Вся тройка выпила, как пьют только мужчины, знающие, что такое жажда.
Труфинь изрек, нацелив указательный палец на свой пустой стакан:
— Ничего не скажешь, хорошо!
Бомбастый, смущенный справедливостью этого наблюдения, хмыкнул, но потом решил полюбопытствовать:
— А что, в сущности, Грегуар, привело вас сюда? Какие-нибудь неприятности?
Ликование Труфиня перешло в открытый энтузиазм.
— Вот и нет! Привез, скорее, добрые вести.
— Добрые? — Лицо Шерасса даже просветлело в ожидании добрых вестей.
Зато Ратинье, вообще не ждавший добрых вестей, на всякий случай насторожился:
— А можно узнать, какие именно?
Мэр разразился громовым хохотом:
— Подождите минуточку! Сначала я изложу вам общий план, это, по-моему, сейчас всего уместнее!
— Ах так, — помрачнел Сизисс.
Теперь Труфинь заговорил уже по-другому, солидно, веско:
— Возможно, вы не знаете, вы живете далеко от города, но немцы, бельгийцы — это для нашего местного бюджета не бог весть какое сокровище, и поэтому коммуна grosso modo[31] дышит на ладан.
— Да не одна она… — высказал вслух свои заветные думы Глод.
— Пожалуйста, не перебивайте меня каждую минуту, а то мы и до вечера не кончим. Скажем без обиняков: единственное, что может нам помочь, — это экономическая экспансия.
Ах, как был он лаком до экономической экспансии, этот Грегуар Труфинь. Два этих волшебных слова он произносил с тем же смаком, с каким выпивал ежедневно свои двадцать рюмочек аперитива, коль скоро он был коммерсантом.
— Французской деревне не хватает именно экономической экспансии, в ваше время о такой штуке и не слыхивали. Так вот, с помощью Раймона дю Жене и муниципального совета мы обнаружили ее, нашу экономическую экспансию. Экономическая экспансия, так сказать, породит занятия, которых сейчас нет. А их можно создать запросто хоть пятнадцать!
Он выпятил грудь, словно ее распирала администраторская гордыня, и бросил:
— Дорогие мои сограждане и друзья, через год, даже меньше, у нас будет парк отдыха, такой же, как в Тионне. Там он зовется «Ле Гутт», у нас будет зваться «Ле Жене», так как три четверти территории принадлежат мсье Раймону. Ну как, огорошило это вас, отцы?
Глод поскреб ногтем усы:
— Да уж огорошило, ничего не скажешь. А что это за штука такая — парк отдыха?
Труфинь фыркнул:
— Даже не знают, что такое парк отдыха!
— Ясно, не знаем…
— А это сейчас в большой моде. Вы что, ни разу в Тионне не были?
— Ясно, не были… Что нам делать в вашем Тионне?
— Ладно, ладно. Сейчас я вам все объясню. Парк отдыха — это не только экономическая экспансия, но одновременно и экологическая. Для начала берется несколько гектаров и обносится забором, а за вход взимаются деньги. На этой территории роют пруды для любителей рыбной ловли и купальщиков. Рядом устраивают всякие аттракционы, качели — словом, все для развлечения публики. Так как на наших гектарах имеется довольно большой лесной массив, запустим туда ланей, косуль, павлинов, пускай посетители снимают фильмы или просто фотографируют. А за все про все — словом, за рыбалку, купанье, аттракционы и прочая, прочая — надо платить! Надо, чтобы каждые десять минут посетители вытаскивали кошелек! Будет там также и ресторан. Буфеты. Продавцы мороженого. Вот что она, экономическая экспансия, нам даст! Короче, для нашей коммуны это же настоящее богатство!
— А мсье Раймон, — не без намека спросил Глод, — он что, от этого ничего иметь не будет?
— Конечно, будет, поскольку его вклад самый крупный. А мы добавим остальное. И будем участвовать в прибылях. Поняли?
Бомбастый решил, что пришла пора вставить ехидное словечко:
— Вот чего я не понял, зачем вы нам все это рассказываете? Что мы двое, к примеру, будем делать на качелях в вашем парке отдыха?
Труфинь расстегнул верхнюю пуговицу куртки, вытащил из кармана план, разложил его на столе, разгладил ладонями.
— Вот проект. И вас он тоже касается, друзья мои. Можете взглянуть, здесь нет ни секретов, ни тайн.