Делуция никогда не обращала особого внимания на роль Инга во дворце, кроме того, что он был ее наставником. Она всегда знала, что он был одним из немногих, кто заслужил место в королевском совете, но она никогда не думала, что у него — или у кого-либо другого — могут быть секреты от нее, не говоря уже о родителях.
— Возможно, нам следовало поступить по-другому, — неохотно сказал Джексон. — Но мы заботились о твоих интересах, принцесса. Ты была так молода… слишком молода, чтобы охранять свой собственный разум, если бы кто-то попытался украсть ответы прямо из твоих мыслей. И нам нужно было убедиться, что ты будешь в безопасности; нам нужно было быть уверенными, что никто не узнает, если ты однажды решишь посещать Акарнаю, поскольку, хотя академия охраняется, на территории нет личной охраны. Никаких Наблюдателей. Только учителя и ученики.
Эмоции Делуции бушевали внутри нее… шок, неуверенность, неверие… надежда. Сама мысль о том, что она слышала… это было уже слишком. Слишком много. Слишком сильно меняло жизнь.
Сглотнув, она сказала:
— Просто чтобы уточнить… — В горле у нее так пересохло, что ей пришлось снова сглотнуть. — Вы хотите сказать, что я на самом деле одаренная? Мои сны… это мой дар?
Дарриус кивнул.
— И если вы решите поступить в Акарнаю, вы научитесь отличать свои пророческие видения от обычных снов, точно так же, как вы научитесь контролировать элементы того, что видите, и, возможно, даже вернетесь к своим снам, чтобы узнать дополнительные детали того, что ждет вас впереди. — Он выдержал ее пристальный взгляд и добавил: — У вас впечатляющий дар, принцесса. Для нас было бы честью включить вас в число наших студентов. — В его глазах появился огонек, когда он закончил: — И я действительно верю, что вы могли бы скорее повеселиться.
Делуция перевела взгляд с него на родителей, не в силах скрыть охватившее ее удивление. Страх тоже, и немалая доля сомнений. Но нельзя было отрицать, что некоторые из ее мечтаний сбылись. И если это было потому, что она была одаренной… тогда, возможно, она действительно принадлежала Акарнае.
— Выбор за тобой, милая, — сказала мать, снова сжимая ее руку. — Хотя мы с твоим отцом недовольны тем, как была разрешена эта ситуация, — взгляд, который она бросила на Джексона и Инга, заставил Делуцию сочувствовать им, уверенная, что они не слышали последних мыслей ее родителей по этому поводу, — нельзя отрицать, что сохранение твоего дара секрет означает, что ты будешь в безопасности, если захочешь завершить оставшуюся часть своего образования в академии.
Оставшуюся часть своего образования… Делуция подняла взгляд на мастера Инга, который только кивнул и сказал, на этот раз только ей:
— Я больше не могу научить тебя ничему, чему ты не научишься в Акарнае. С твоей стороны было бы мудро воспользоваться этой возможностью, дитя. По многим причинам.
Прежде чем она успела ответить, Аурелий, не услышав слов Инга, продолжил мнение Осмады:
— И поскольку ты была скрыта от посторонних глаз в течение многих лет, ты также должна быть неузнаваема для своих сверстников. — Черты его лица были мягкими, когда он закончил: — Корона, для ношения которой ты была рождена, — тяжелое бремя. Мы это знаем. Это самое близкое к нормальной жизни, что ты когда-либо сможешь сделать, милая. Даже если это всего на несколько лет. Так что мы поймем, если ты захочешь поехать… и если это твое решение, ты поедешь с нашим благословением.
Глаза Делуции горели. Нормальная жизнь… нормальная жизнь. Она и представить себе не могла, на что это может быть похоже. Жить в месте, где никто не знал, кто она такая, и какое будущее ждет ее впереди.
Только вчера Кайден сказал, что однажды дверь откроется. Но это…
…Это было больше, чем Делуция могла когда-либо мечтать.
— Что вы скажете, Ваше Высочество? — спросил Дарриус. — Хотели бы вы принять предложение о зачислении?
Взглянув на своих родителей еще раз и увидев ободряющие взгляды, Делуция судорожно вздохнула и повернулась обратно к Дарриусу.
— Да, директор Марсель. Мне бы этого очень хотелось.
И когда она произнесла эти слова, в ее душе словно что-то поселилось, чувство покоя, которое она никогда не знала, наряду с глубоким внутренним знанием того, что ближайшие дни изменят ее жизнь — в большем количестве способов, чем она могла себе представить.