Лука не сделал ни того, ни другого.
Вместо этого он судорожно вздохнул, повернулся на каблуках и вышел из комнаты, не сказав больше ни слова. Его шаги замедлились, когда он увидел Джордана, у которого не было времени спрятаться. Но Лука ничего не сказал… он просто подозвал Джордана поближе, обнял его за плечи и быстро повел по коридору, быстро проводя по его щекам.
— Лука, ты…
— Я люблю тебя, Джордо, — перебил Лука, его голос больше не дрожал, но все еще был полон эмоций. — Независимо от того, какой выбор ты сделаешь в жизни, я всегда, всегда буду любить тебя. Ты понимаешь?
Джордан не понимал значения его слов. Не полностью. И когда пришло время, он, наконец, понял… было слишком поздно.
Возвращаясь к настоящему, когда большой палец Д.К. снова коснулся его руки, Джордан поделился тем, что он помнил о той ночи, а затем продолжил, сказав:
— После этого я не так часто видел Луку. Он был таким же гением химии, как и Биар, и следующие два года проходил стажировку в академии, прежде чем ему предложили работу мечты в Химтехе сразу после окончания учебы. Большую часть времени, когда мы встречались, мы проводили прямо здесь, тайно, чтобы ему не приходилось иметь дело с нашими родителями и их предубеждением по отношению к нему.
Мускул дернулся на щеке Джордана, когда он подумал обо всем, что было дальше.
— Несмотря на то, что Лука делал все возможное, чтобы избегать их, наши родители были неумолимы. Несмотря ни на что, он все еще был их первенцем, и с этим приходили определенные обязанности, которые он должен был выполнять, соответствовать им. — Джордан опустил глаза. — На протяжении многих поколений Спаркеры считались социальной элитой. Ожидалось, что Лука войдет в это, он чувствовал себя обремененным с самого рождения. Я тоже, в меньшей степени… до того, как решил идти своим путем.
Джордан сделал еще один глубокий вдох и продолжил.
— Лука всегда был слишком мил для своего же блага. Несмотря на различия между ним и нашими родителями, он все еще пытался оправдать их ожидания, и единственное, в чем он отказался уступить, было то, что они были полны решимости искоренить из него.
Взгляд Джордана вернулся к пруду, на самом деле не видя его.
— И вот однажды, сразу после моего одиннадцатого дня рождения, пришли голографические сообщения. Два с интервалом в несколько минут.
Когда он не продолжил, Д.К. мягко надавила:
— Сообщения?
— Это были публичные новостные передачи, которые получал любой, у кого был ComTCD, — сказал Джордан. — Возможно, ты даже помнишь.
Д.К. продолжала терпеливо ждать его ответа.
— На первом была фотография молодого человека в форме Надзирателя. Заголовок гласил: «Несчастный случай на тренировке привел к трагической смерти Молодого Защитника. — Шепотом Джордан сказал: — Он был на три года старше, чем когда я впервые увидел его здесь с Лукой, но я все равно узнал в нем мальчика, с которым мой брат ходил в школу, мальчика, которого любил мой брат.
Джордан повернулся обратно к Д.К. как раз вовремя, чтобы увидеть, как она смаргивает слезы. Ей это не совсем удалось, и одна из них выскользнула, стекая по ее щеке.
— Второе голограммное сообщение пришло сразу после первого, — продолжил Джордан. — Это было объявление о свадьбе… Луки.
На недоуменный взгляд Д.К. он объяснил:
— Мои родители организовали для него брак по расчету, и все это за его спиной. Они были полны решимости, что он произведет на свет их наследников. — Джордан горько усмехнулся. — Это были те слова, которые они использовали. Наследники. Как будто он был не более чем ценным животным, единственной целью жизни которого было размножение. Я никогда в жизни не испытывал такого отвращения.
Даже сейчас Джордан чувствовал угрозу желчи, но он проглотил ее обратно и продолжил свой рассказ.
— С девушкой не было ничего плохого, за исключением того факта, что она была девушкой, — сказал Джордан. — Она вела свой род от тех, кого наши родители считали респектабельной семьей, и, судя по всему, казалась идеальной парой для Луки, кого-то, с кем светские сплетники могли легко увидеть, как он остепенится, чтобы создать семью и продолжить наследие Спаркеров. Но даже если бы Лука не был погружен в свое горе, он никогда бы не согласился на свадьбу. Он никогда бы не заставил девушку страдать из-за брака без любви, из-за осознания того, что она никогда не родит ему детей, никогда не почувствует от него ничего, кроме безразличия, даже жалости. Он был не таким человеком.