— Да ты что? — рассмеялась Наташа. — Какая же это иконка?! «Мадонна» — шедевр Леонардо да Винчи!
Не знал Володя, ни что такое «шедевр», ни кто такой Леонардо да Винчи.
— Он что... поп?
— Художник, скульптор, архитектор, математик, физик, ботаник, — перечисляя, Наташа загибала на руке пальцы, — механик, астроном, философ. Самый выдающийся человек эпохи... Эх ты, «поп». Сказал тоже! Вот бы стать такой! Все знать, все уметь. — Посмотрела на насупившегося Володю, улыбнулась: — Хочешь, дам книгу про Леонардо?
Она открыла калитку, ввела Володю в знакомую уже ему комнату, заставленную книжными полками. Полезла искать книгу, но напала на ноты и потащила Володю в гостиную. Села за рояль, подняла крышку. Пальцы девочки быстро забегали по клавишам.
Оборвав вдруг игру, Наташа вскочила, схватила Володю за руки и, напевая, закружила в каком-то танце. Стараясь освободиться, Володя топтался на месте, пока не наступил ей нечаянно на ногу. Наташа вскрикнула, сказала сердито:
— Ничегошеньки-то ты не умеешь!
И ушла, прихрамывая, опять в комнату со стеллажами. Володя потихоньку вышел во двор, не скрипнув калиткой, ушел. Пусто, тоскливо стало вдруг у него на душе. «Ничегошеньки-то ты не умеешь». Да, не умеет. Ничему такому его и не учили... Буржуйских — тех, конечно, учат. Ну и пусть! Нечего ему с буржуями знаться!
Вернулся в овраг, к тому месту, где, казалось, еще теплились угли их первого костра.
Будто тень от огромного крыла наползли сумерки. Лишь вдали, за островерхими соснами, светилась узкая полоска заката.
Кто-то тихонько свистнул. Володя обернулся. Из ельника высунулась рыжеватая взлохмаченная голова.
— Федька! — обрадовался Володя.
Приставив к губам палец, тот подозвал Володю поближе, шепнул:
— У магазина ошиваются подозрительные.
— Ты был там? А Михаил сбрехал, что тебя заперли в чулан.
— В чулане я за себя братишку оставил, он там шебаршит, отец думает, что я... Магазин-то закрыт на учет, а они подле него шастают... Двое... Очень подозрительные...
— Федька! — донеслось гулко из поселка.
Федька даже присел.
— Отец! Подвел братишка — испугался, верно, крыс. Иду-у, батя!
— Может, мне поговорить с твоим отцом? — сказал Володя.
— Пошлет куда подале! И мне подкинет еще горяцих за заступника такого. Очень подозрительные, — деловито повторил Федор и пустился во весь дух домой.
«С кем же идти к магазину? — задумался Володя. — Одному нельзя. Костя — вот кто не сдрейфит».
Сбегал за ним.
У магазина, действительно, прохаживались двое парней. Заметив, что кто-то подошел, спрятались за деревья. То же сделали и Володя с Костей. Так прятались друг от друга до темноты. Сторож улегся спать, всхрапывания его были хорошо слышны.
— Подползем ближе! — предложил Костя.
Шмыгнули в канаву, поползли.
Добрались почти до крыльца, и вдруг как снег на голову навалились на Володю и Костю те двое...
— Кто такие?
— А вы кто? — спросил Володя.
— Натруль по борьбе с воровством и беспризорничеством, — ответил один из «подозрительных».
— Так мы и поверили!
«Подозрительный» отпустил руки Володи, чиркнул зажигалкой, показал какую-то бумагу:
— Грамотные?
Посмотрел Володя искоса: «Мандат»... Дальше было что-то неразборчивое и большая круглая печать.
— Ну и мы... тоже патруль, — заявил Володя.
— Кем уполномочены?
— А вы кем?
— Комсомольской организацией Раменского!
— А мы пионерской! — не сдавался Володя.
— Такой тут еще нет...
— А вот и есть. На, смотри! — Володя показал галстук.
— Глянь-ка... И верно.
Сели рядом на ступеньках крыльца.
— Когда же вы создали ее, организацию свою?
— По-честному?
— Ясное дело, по-честному.
— Не создали еще — создаем. Ждем инструктора.
— Откуда?
— Из питомника.
— Питомник организаций не создает, — насмешливо заметил парень, тот, что был, видимо, постарше. — К нам надо обращаться, в райком комсомола.
— Вот и обращаемся, — заключил Володя.
Расхохотались. Инцидент был исчерпан. Расстались друзьями.
Через день из питомника пришел инструктор.
— Ну? Где ваша собака?
— Сейчас приведем, — спохватился Володя, попросил инструктора немножко подождать, пустился со всех ног к флигелю.
Вот и пасека, палисадник, терраса... Запыхавшись, вбежал по ступенькам и... не поверил глазам: двери и окна флигеля были забиты досками. Обошел вокруг, постучался — никого. Не осознав еще толком, что произошло, опустился на ступеньку крыльца. Прибежал Костя, сел рядом, стал что-то говорить.
— О чем ты? — не сразу отозвался Володя.
— Может, говорю, Жмурика моего? Не видит ничего, а так чутьистый.