А больше ни в чём у Виктора не было сомнений. Три года, строго по календарю — даже меньше… Виктор нашёл себя в эти три решающих года. Пусть это было не совсем то, о чём думал он раньше, — разве сразу человек находит себя? А впрочем, быть может, когда-нибудь он добьётся и того. Жизнь ведь движется, жизнь постоянно несёт новое. Виктор сейчас уже понял одну свою ошибку. Он пытался когда-то писать о неведомом капитане Синцове, не видя в нём ничего, кроме звёздочек на погонах, и не замечал вокруг себя настоящих, живых героев. Теперь он знал их, этих героев, может быть, ещё не так много, но ведь сколько времени впереди…
И опять шёл Виктор среди шумной толпы. По старой привычке он ловил обрывки разговоров. Сегодня разговоры были похожи один на другой, — всё о том, как теперь лучше будет жить… То и дело произносившиеся сухие цифры звучали почти музыкой, — ведь дело было не о том, что лучше станет жить одна, две, три семьи речь шла обо всех без исключения семьях, о народе… О благе народа…
Виктор вспомнил, как вот так же слушал он разговоры в толпе в День Победы, вспомнил первые слова, услышанные им на улице от незнакомого ему тогда Михалыча:
— Погоди-ка, пройдёт год-другой…
Михалыч оказался пророком. Впрочем, нет, он только вслух выразил то, что — понимал теперь Виктор — было на уме у каждого в первый мирный день, может быть, даже бессознательно. Все радовались тогда концу войны, но все знали и о том, как много разрушила она. И, однако, были уверены — скоро, очень скоро будут залечены раны…
Что же придавало эту уверенность? Кто влил её людям?
В ушах Виктора, заставив на минуту стихнуть всё окружающее, прозвучал другой голос — спокойный, неторопливый:
— …восстановить довоенный уровень промышленности и сельского хозяйства и затем превзойти этот уровень…
Так говорил Сталин!
…Просторный цех, ребята и девушки, столпившиеся вокруг бригадира, сверкающий деталями красавец-станок на автомашине… Промышленность…
…Ночное поле, длинные тени в луче прожектора, запах пшеницы на току, усталый дед, рано поутру раскуривающий после трудной ночи цыгарку… Сельское хозяйство…
Могучая воля слила воедино усилия миллионов людей.
Имя той воле — партия.
…Город шумел. Город торжествовал. Люди отмечали ещё одну победу, достигнутую общими силами. Плечом к плечу с ними шёл вперёд Виктор — возмужавший, окрепший, вместе со многими выросший за эти три года, каждый из которых стоил десятков лет.