В общем, все радовались моим отношениям. Радовались и мы с Мишей.
Казалось, все было хорошо, и жизнь шла чередом, как внезапно весной 2021 года я получила сообщение в «Твиттере» с кучей грамматических ошибок:
«Таня здравствуйте меня зовут Лена. Поздравляю вас и Мишу. Может тетя Света расказывала обо мне. Я та девочка которую она привезла из Владивостока и очень заботится обо мне. Теть Света очень много о вас расказывала и я нашла что вы известный комик и так нашла ваш Твиттер. Я вас уже какоето время читаю. Вы не будете против если я отправлю вам подарок?»
Я вспомнила про пятнадцатилетнюю проститутку-наркоманку, которую Света спасла из тюрьмы во Владивостоке, и ответила:
«Привет, нет, не против. А почему ты так захотела?»
«Света очень много о вас гаварила и расказывала, что вы ей памагаете встать на ноги пока она болеет. Жаль что я никак не могу ей памочь мне бы от наркотиков вылечится».
Я рассказала Свете, что мне написала Лена. Та в ответ рассказала подробнее об их отношениях и о том, что вообще сейчас происходит в Лениной жизни. Оказывается, Лена до сих пор жила в квартире, которую ей снимала Света. Они очень близки, и Света заботилась о ней, как о дочери. Но из-за рака ей все тяжелее было посещать Лену.
– Так пригласи ее к нам в гости! Почему я до сих пор ее не видела? – воскликнула я.
– Она очень стесняется. Она читает тебя в «Твиттере» и считает себя как будто недостойной на фоне тебя, – внезапно призналась Света.
– Бред какой, я-то тут вообще при чем? Она же общается с тобой, – скривилась я.
Мне было неприятно, что какой-то подросток плохо себя ощущает на моем фоне. Я, наоборот, хотела радовать всех, кто читает меня в «Твиттере».
– Ну, она же знает, что я с тобой живу, вот и побаивается. Ты же понимаешь, что с ее жизнью она не могла не понабраться комплексов, – объяснила Света.
– Да, понимаю. Короче, передай ей, что пусть не боится. Я не кусаюсь и буду рада с ней познакомиться, – заверила ее я.
Вскоре Света передала мне подарок от Лены. Это был снеговик, внутри которого были вставлены лампочки. Я умилилась, поняв, что это был явно подарок на Новый год, но Лена постеснялась мне его передать.
Мы стали чаще общаться. Она писала:
«Таня, я такая ужасная я вообще не панимаю зачем и почему она меня забрала. Я очень хочу с вами пазнакомится но оч стесняюсь. Я не пакажусь вам какой-то плахой?»
«Лена, пожалуйста, давай на “ты”, мне всего двадцать два года».
«Не могу пачемуто вы мне кажетесь такой взрослой и классной».
«Только кажусь)».
«Знаете теть Света заменила мне маму. Как вы думаете вы ближе ее знаете она не будет против если я буду называть ее мамой?»
«У нее очень тяжелая история, связанная с потерей семьи. Я честно не знаю, как она отреагирует, но мне она говорила, что относится к тебе как к дочери. Попробуй».
Я очень волновалась из-за того, что дала такой совет, потому что внезапно поняла: если Свете это разворошит старые раны, винить я буду себя. Но если Света и Лена породнятся, возможно, у обеих появится шанс на счастливую новую жизнь. В конце концов, они как будто были действительно нужны друг другу.
Через несколько дней Света пришла домой от Лены и светилась от счастья.
– Тань, представляешь, Лена спросила меня, может ли она называть меня мамой, – с горящими глазами рассказала Света.
– И как ты? – поинтересовалась я.
– Я в шоке! Но внутри такое приятное чувство. У меня теперь есть названая дочь. Снова девочка. Я так рада.
Света буквально танцевала от радости.
– Ну и слава вселенной!
Света стала чаще пропадать у Лены, а я оставалась дома и ухаживала за Пепегой. Кулич часто приходила помогать, и я рассказала ей о Лене.
– Ну, я только рада, если Свете это поможет, – облегченно сказала Кулич. – А почему она не перевезет Лену сюда?
– Да я только за. Может, тогда я от нее съеду и просто буду их навещать. Лена меня боится, – поделилась я.
– Почему? – недоуменно спросила Кулич.
– Считает, что она мне не понравится. Хотя я убеждаю ее, что бояться нечего.
– Ну, дай ей время, ребенок столько всего пережил, конечно, ей страшно.
– Вообще, наверное, ты права. Будь что будет, – отхлебнув чай, подытожила я.
Мы все надеялись только на лучшее. Нам не хватало хороших новостей, и мы хватались за каждый проблеск надежды.
Той же весной мне впервые написала в телеграме женщина по имени Елизавета:
«Татьян, здравствуйте, меня зовут Елизавета, я онколог Светланы. Скажите, пожалуйста, вы сможете подъехать за ней в Песочное? Ей сегодня особенно плохо после химиотерапии, она дала ваш номер, чтобы я написала. Встретите ее».