– Ничего, я же и у взрослых реаниматологом была. Я привыкла! – горделиво отвечала Света.
Она выглядела очень довольной. Я видела, как для нее важно было быть полезной.
– Ты очень ловко поймала мою руку! – восхитилась я.
Впервые за все время я искренне обняла Свету. Она снова спасла мне жизнь. Уже в третий раз за месяц.
После этого случая отек Квинке у меня был еще несколько раз. И каждый раз Света героически меня спасала. Причину аллергии я так и не нашла.
Однако, когда в 2022 году мы с Мишей вскрыли аферу Светланы Богачёвой и она ушла из нашей жизни, – вместе с ней ушел и загадочный отек Квинке. Ни разу после этого у меня не случалось приступов.
До сих пор мне иногда не дает заснуть мысль, что приступ случался всегда, когда она была рядом. И всегда у нее были нужные лекарства, которые ей на самом деле были не нужны. И отек случался всегда утром, хотя от прямого контакта с аллергеном до самой реакции нужно не больше часа.
Случался он только тогда, когда Миша не ночевал у меня. И чтобы отек начался – одной капли рыбьего жира мне в нос, пока я сплю, вполне достаточно.
Светлана Богачёва и мама
В конце 2021 года Света наконец стала восстанавливаться. Химиотерапия закончилась еще в сентябре. Рак был побежден. Месяцы страданий оказались не зря! Я была безумно этому рада. Обнимала Свету, Мишу. Мы с Федей сидели на кухне и рыдали в обнимку. Все позади. Все не зря.
Я рассказала о завершении Светиного лечения в баре «1703» и на открытом микрофоне. Меня поздравляли вообще все: и те, кто стал частью этой истории, приходя изредка ко мне в гости или переписываясь со мной о Свете, и даже те, кто только краем уха слышал об этой истории.
Алкоголь лился рекой. Все танцевали и смеялись. Я была счастлива. Жизнь. Она стоит всего. Всех трудностей и лишений. Такие моменты абсолютного счастья и больших надежд стоят всех утрат. Ведь только прочувствовав всю глубину отчаяния, можно осознать, насколько ценны моменты счастья.
Свете пересадили почку, и та прижилась. Диализ был больше не нужен. Полиневрит тоже проходил, и она больше не мучилась от боли.
Правда, пришлось еще сделать мастэктомию. Удаление груди было обязательным показанием после рака с метастазами в мозг. Света очень сильно переживала и смогла пойти на это только вместе с операцией на новую грудь. Она сделала операцию и ходила вся перебинтованная, радуясь, что смогла так удачно сделать мастэктомию и сразу же вставить новую грудь – такого же размера, как и предыдущая. На ее работе, в больнице, все врачи восхищались, как удачно Света решила эту проблему. Некоторые Светины коллеги приходили ко мне на стендап и рассказывали мне, какой Света замечательный врач и человек. Но это я и сама знала.
Осенью 2021 года со Светой познакомился мой папа, и они быстро подружились. Папина квартира давно была переписана на меня, и мы взяли кредит на три миллиона в залог его квартиры, чтобы папа мог вложиться в другую недвижимость. Однако из этих денег триста тысяч мы отдали Свете на новую грудь и еще около пятисот тысяч на разные лекарства. Но деньги – это пыль. Главное, что Света выжила. Тем более мои и папины вложения – примерно два миллиона рублей в Светино лечение – это совсем крупицы. Ведь, по подсчетам Светы, стоимость ее лечения достигала пятнадцати миллионов рублей.
Да, деньги совсем не главное. Главное, что почти два года постоянного кошмара позади. А дальше будет только хорошее. Всю осень я помогала Свете восстановиться. И наконец наступил декабрь.
Остро встал вопрос о моем переезде. Но была одна проблема. Из-за Светиной болезни я оказалась в огромных долгах. Все деньги, которые я зарабатывала выступлением на микрофоне и написанием сценариев, шли на их уплату. А Миша учился в институте и не работал. Так что съехать от Светы оказалось большой проблемой. К тому же у меня на руках еще были Пепега и Рэя.
Мы решили, что кошку Зигги Света оставит себе – они очень полюбили друг друга. Но остальные животные останутся со мной. Да, я не хотела изначально их заводить, но раз так уже получилось, теперь они мои.
Я хотела позвонить маме – объяснить ей и попросить жить в нашей квартире на Марата, которую снимал какой-то айтишник за тридцать тысяч рублей в месяц. Я решила, что жить там будет проще всего. Я буду платить маме эти деньги – такую сумму я потяну. Ведь это удобное место, привычное. И вообще, намного легче снять квартиру, если у тебя на руках животные, у мамы. Даже с заработков что-то будет оставаться, и я буду потихоньку расплачиваться с долгами. Мама в эмиграции, конечно, ей тоже нужны деньги, но ведь я буду ей платить.