Отправились в этот далекий путь мы на рассвете. Моим спутником был мой коллега по ортопедическому госпиталю работник дирекции кувейтец Рашид ас-Сулайтин, с которым мы уже побывали в северо-западном и северном районах страны. Планируя поездку, мы не рассчитывали на легкую дорогу, но и недооценили всех трудностей, с которыми пришлось столкнуться в пути. Дело в том, что и Рашид, и, естественно, я в эту глухомань забирались впервые; в общем, вопреки пословице, сунулись в воду, не зная броду.
Для того чтобы попасть па дорогу, ведущую в Эш-Шиквайю (цель нашей поездки), необходимо было добраться до Эль-Джахры, а оттуда уже пробиваться в самую крайнюю, юго-западную точку страны.
В период подготовки к этой необычной поездке нас очень «утешил» заместитель директора госпиталя Юсиф ас-Сакуби. Он предупредил нас, что приближаться особенно близко к границам Саудовской Аравии не следует, так как в этой приграничной зоне особенно много воинственных саудовских и кувейтских племен бедуинов, вооруженных автоматическим английским оружием и отличающихся своенравным и нелюдимым характером. «Если они вас увидят, то обязательно поймают, — добавил ас-Сакуби серьезно, — и последствия могут быть самые печальные».
Я вспомнил, как несколько лет назад в Кувейте был похищен ряд лиц, в том числе жена одного английского дипломата. Чего только ни предпринимали для их розыска англичане и кувейтские полицейские органы, но все было безрезультатно. Люди пропали, как в воду канули. Часто похищенных молодых женщин бедуины продавали в гаремы богатым шейхам из Саудовской Аравии, а мужчин — в рабство, хотя последнее в стране формально и было отменено не так давно. С такими мрачными мыслями собрался я в путь.
Дорогу, по которой нам предстояло ехать, бедуины называли Атраф-роуд (по названию местности, где она пролегала). Как и Ратка-центр, название дороги и местности происходило от собственного имени. Истоки этих названий, как мне объяснили кувейтцы, уходили в глубокую древность, точное объяснение им никто не мог дать.
Доехав до Эль-Джахры, мы сделали кратковременную остановку, осмотрели автомашину, проверили исправность ее агрегатов, запас топлива, воды и провизии (горячую пищу, уложенную в термосы, заботливо приготовила накануне отъезда жена Рашида). Первые 15 км мы ехали по великолепному шоссе, изредка прерывающемуся мостами через вади, которыми богата эта часть пустыни.
Первая остановка была вынужденной: совершенно неожиданно мы наткнулись на последний полицейский контрольно-пропускной пункт. Шлагбаум был закрыт, и полицейский, вежливо взяв под козырек, поинтересовался, кто мы и куда едем. Рашид, не вдаваясь в подробности, сказал, что мы едем в пустыню отдыхать. На это полицейский ответил, что для отдыха эта безлюдная часть пустыни закрыта, но если мы настаиваем, то можем обратиться с нашей просьбой к старшему караульному офицеру. Мы развернули машину и подъехали к казарме, располагающей мощным узлом радиосвязи. На веранде сидело несколько офицеров и младших командиров. После взаимных приветствий они немедленно пригласили нас к столу и напоили чаем, а затем хорошим арабским кофе с кардамоном. Наша просьба вызвала у них некоторое удивление, но, узнав, что я русский врач и в Кувейте для меня все ново и интересно, дежурный офицер разрешил выезд. Этому способствовало, конечно, и то обстоятельство, что я ехал в обществе известного кувейтца-бизнесмена, являющегося к тому же одним из руководителей ортопедического госпиталя.
Мы поблагодарили офицеров за угощение п сели в автомобиль. Дежурный офицер поинтересовался, достаточно ли у нас горючего, воды и пищи, а также когда мы намереваемся вернуться. Мы ответили, что постараемся возвратиться засветло, часов через шесть-семь. Он сказал, что, если к закату солнца мы не появимся у шлагбаума, он вышлет за нами джип с нарядом (мало ли что может случиться в пустыне), а также посоветовал с дороги не съезжать и не уклоняться от курса, так как, если мы засядем в песках, найти нас будет трудно. С этими, мягко выражаясь, невеселыми напутствиями мы тронулись в путь.
Сразу же за шлагбаумом кончилось шоссе и началось бездорожье. Ухабы, рытвины, глубокие колеи, где каждую минуту могла засесть машина, встречались каждые 2–3 км пути, а то и чаще. Правда, нам повезло. Дело в том, что накануне целые сутки с небольшими перерывами лил дождь. Вода прибила пыль, промочила и уплотнила песок настолько, что он стал легко проходимым для легкового автомобиля.