Винстон же хоть и не был красив, но обладал какой-то непонятной привлекательностью. Его щеку пересекал шрам, но, по мнению Кэмии, он только придавал ему мрачноватого очарования. Обычно он был немного замкнут, но если уж вылезал из своей скорлупы, то более интересного собеседника нужно было еще поискать. Поэтому девушка с первых дней обучения выделяла юношу, но, будучи стеснительной, сама сделать первые шаги не решалась, зато своего интереса к нему не скрывала.
Кэмия прекрасно видела, какими глазами Винстон смотрит на ее глуповатую подругу Лаурэнэ, и за это ее тихо ненавидела, мечтая, что когда-нибудь у него откроются глаза и за красивой оболочкой он разглядит пустоту. И вот сегодня это свершилось. Винстон на Лаурэнэ не обращал ровным счетом никакого внимания, предпочитая оживленно болтать с Кэмией, при этом, не забывая непринужденно ронять комплименты в ее адрес.
В зале заиграла медленная музыка, и на специально отведенном для этого месте закружилось несколько пар. К сожалению, у Винстона была сильно повреждена нога и ни о каких танцах не могла даже идти речь. От внимательного взгляда Кэмии не ускользнуло, как пробежала по лицу юноши тень, когда он посмотрел на выписывающие изящные пируэты пары, и она задумалась. Надо дать ему возможность поговорить со мной наедине. Танец не годится. Нужно что-то другое!
Громко обронив подругам, что она пойдет подышать воздухом, Кэмия вышла из таверны и остановилась недалеко от входа, наслаждаясь ночной прохладой. Она одернула платье, поправила схваченные в хвост длинные черные волосы и облизнула губы, чтобы они призывно блестели в лунном свете. За спиной скрипнула дверь, и даже не оборачиваясь, девушка почувствовала, что это он.
В этот вечер Винстон использовал все красноречие, на которое был способен. Он поддерживал оживленную беседу с Кэмией, стараясь вставить в разговор как можно больше комплиментов, да так, чтобы они казались оброненными небрежно, а не тщательно придуманными. Про себя же юноша судорожно искал возможность остаться с ней наедине. В конце концов, Винстон решил, что надо будет проводить девушку в Конд'аэр, когда вечер закончится.
В углу таверны устроился пожилой бард и начал медленно перебирать струны лютни. Юноша с ненавистью уставился на двигающиеся в центре зала пары. Чего бы он только ни отдал за возможность пригласить Кэмию и закружиться с ней в изящных пируэтах танца, столь похожих на полет! В этот момент девушка, сообщив подругам, что подышит воздухом, вышла из таверны. Сама судьба предоставляет мне шанс! — радостно подумал Винстон и также направился к двери, на ходу стараясь расправить непослушные волосы.
Ингвар, проводив друга взглядом и кивнув на дверь, радостно подмигнул Гиллиану, после чего обнял сидящую рядом девушку и стал нашептывать всякие глупости в ее изящное ушко.
Разглядев одинокую худенькую фигурку, Винстон направился к ней. На секунду юноша замешкался, не зная как начать разговор, но Кэмия уже сама повернулась, и он утонул в ее больших и пронзительно красивых глазах.
— Прохладно на улице, ты не мерзнешь? — спросил будущий маг.
— Есть немножко, — робко ответила Кэмия.
Винстон стал судорожно соображать, что бы ей предложить накинуть, ведь у него не было ничего кроме легкой туники, но потом бросил это глупое занятие, и внутренне обмирая, нежно обнял девушку. Кэмия не протестовала и положила голову ему на плечо.
Винстон, сильнее, чем от вина, пьянея от летней ночи и нежного аромата девушки, наклонился и поцеловал ее. Губы и язычок Кэмии охотно включились в эту самую древнюю игру, и назад в таверну будущие маги уже не вернулись.
Ректор университета Воздуха, устроившись в своем любимом кресле, сплетал разработанное еще в старой империи заклинание дальней связи. Оно всегда относилось к разряду трудных и могучих энергоформ, но для такого мага не представляло никаких проблем. Он поднялся на ноги, и перед ним возник тонкий слой сгустившегося воздуха, на котором отразился тот, к кому он взывал. На скэйрэ Гал'аэра смотрел хищный взгляд верховного адепта Воздуха, одного из четырех архимагов государств союза Великих Сил.
— Здравствуй, Гал, — всегда жесткий голос разом потеплел, стоило ему увидеть старого друга.
— Привет, Тир, — улыбнулся ректор. — У меня для тебя весьма неожиданные новости. Сегодня ко мне прибыл герцог Альтрейни.
— Тот самый, который приходится двоюродным братом Гирскому императору? — не на шутку удивился верховный адепт Воздуха.
— Именно. Я тебе уже говорил, что у меня учится его младший сын. Герцог приехал посмотреть на его успехи, а заодно и поговорить со мной. Он предлагает нам довольно широкое сотрудничество.
— Ты догадываешься, чем это вызвано?
— Конечно. Да и он сам не скрывает своих опасений. Над всеми, кто способен составить хоть какую-то оппозицию императрице, еще со времен заговора трех герцогов нависла нешуточная угроза. Фириан хорошо усвоил уроки кровавых репрессий, не только над теми, кто действительно был замешан в заговоре, но и просто чем-то мешал, — тон скайрэ Гал'аэра был очень серьезен, и выдавал нешуточную тревогу.
— Итак, он опасается расправы над собой и своей семьей? И хочет заручиться нашей поддержкой?
— Именно так, — кивнул ректор.
— Что же, до определенных пределов в этом нет ничего невозможного. Перспективы настолько значительно усилить наше влияние в Гирской империи стоят многого, да и доступ к личной герцогской библиотеке и хранилищу артефактов тоже не будет лишним. Естественно, золотом мы также не побрезгуем. Но сразу предупреди Альтрейни, что мы, ни при каких условиях, не ввяжемся в открытое противостояние, ни с императором и его чокнутой женушкой, ни с клирикам, ни с другими адептами стихий. Слишком увлекаться политическими играми нельзя, иначе это обернется против нас самих. Кстати, он не говорил, пытается ли заручиться чей-либо еще поддержкой?
— Обмолвился, что хотел бы встретится с архимагом Огня.
— Хм, тут я ему даже помогу, — улыбнулся верховный адепт Воздуха, услышав об извечных союзниках. — А почему он забывает про столь близкую для его страны силу Земли?
— Ее маги слишком тесно контактируют напрямую с императорской четой. Фириан не может рисковать.
— Знаешь что, я, пожалуй, сам встречусь с герцогом. Передай ему, что я скоро навещу его, да и выйти на верховного адепта Огня помогу. Нам всем есть что обсудить, — усмехнулся архимаг. — Кстати, у тебя же, получается, сегодня был последний экзамен первого курса? Как общее впечатление?
— И не спрашивай, — ректор расстроено махнул рукой. — Мы постоянно совершенствуем методики обучения, а студиозы, словно специально, все меньше проявляют интереса к постижению новых знаний. Так что в целом основная масса такие же лоботрясы, что и в наши времена. Состав обучающихся также нисколько не изменился. По-прежнему две трети — это девочки, но все так же каждый средний студиоз мужского рода магически куда сильнее средней волшебницы.
— Ну, это понятно. При этом девушки наверняка больше тяготеют к теории, парни к практике. Все как всегда. Ты лучше скажи, есть ли какие перспективные таланты? — поинтересовался верховный маг.
— Есть несколько. Один паренек так вовсе практически полным истинным зрением владеет, — голос ректора потеплел.
— Это, конечно, хорошо, но что он из себя представляет? Не зароет ли свой талант в землю, как множество разгильдяев до него?
— Ну, жизнь покажет, но пока этот юноша производит очень приятное впечатление. Он буквально болен магией, посвящает ей большинство свободного времени, впитывает знания как губка. Я этому, как могу, стараюсь способствовать.
— Ну, увлеченность — это хорошо, но какова ее причина? Ты прекрасно знаешь, что ничего на этом свете не бывает просто так! Почему юноша предпочитает просиживать за учебниками, а не черпать полной ложкой все радости студенческой жизни? — нахмурился архимаг. — Может, месть?