Не обращая внимания на удивленные вопросы Ингвара и Кэмии, Винстон, зажмурившись, старательно вспоминал каждую черточку магического узора. Потом он открыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и начал сплетать в причудливую вязь неоднородные и разнонаправленные энергетические потоки. Никогда еще юноша не пытался сотворить что-то настолько сложное. Куда до этого плетения было пусть и умело направленным, но жалким потокам сырой силы, благодаря которым он сумел приподняться над землей на вступительном испытании! Энергоформа полета была одним из самых мощных и знаменитых плетений, доступных широкому кругу магов Воздуха. Именно с этим заклинанием и ассоциировались адепты этой стихии в умах простых людей.
Ингвар и Кэмия увидели, как вокруг Винстона начинает зарождаться радужное свечение, и поспешили отойти, хотя до конца еще не верили в то, что он решился на полет. Но юноша уже закончил плетение, и за его спиной из сгустившегося воздуха соткались ажурные крылья — каждое не меньше четырех метров длиною. Кэмия восхищенно охнула, разглядывая безумно красивое творение магии Воздуха. Ингвар же просто с надеждой смотрел на друга, и в его голове билась только одна мысль: Только бы он долетел! Только бы успел!
Между тем Винстон потянулся раскинутыми далеко в стороны тонкими нитями плетения, и сразу послушный его воле порыв ветра наполнил радужные крылья. Оттолкнувшись, юноша взмыл в воздух. Прочнейшим заклинанием к нему был плотно притянут умирающий друг, да и сам юноша шел на смертельный риск. Но все это на секунду прекратило иметь значение, стоило суметь оторваться на земли. Эмоции захлестнули Винстона, заставив на мгновенье почувствовать себя всемогущим.
Но реальность быстро напомнила о себе. Рвущийся из груди юноши крик восторга мгновенно был остановлен сильнейшим встречным потоком воздуха. Ветер не давал вдохнуть и обжигал лицо ледяными лезвиями. Винстон был вынужден закрыть глаза и сразу же начисто потерял ориентацию.
Кляня себя за забывчивость, юноша спешно создал плетение, и перед его лицом возникла невидимая преграда, гасящая скорость воздуха. Сумев наконец вздохнуть, Винстон открыл слезящиеся глаза и с ужасом понял, что стремительно теряет высоту. В панике он потянул за управляющие нити плетения, но добился обратного результата. Порыв ветра, вместо того чтобы наполнить крылья, только ускорил падение. Впереди уже отчетливо вырисовывались стремительно приближающиеся темные очертания скалы.
Понимая, что второго шанса у него уже не будет, Винстон вновь стал судорожно менять управляющий контур плетения, вкладывая в это усилие все свое желание жить. На этот раз ему удалось вернуть контроль над воздушной стихией, и сотворенные им крылья поймали сильнейший порыв ветра. От дикой перегрузки у юноши потемнело в глазах, но он уже вновь взмыл вверх. В голове шумело, но главное Винстону удалось, юноша сумел набрать высоту и теперь пытался сориентироваться, чтобы понять, в какую сторону ему необходимо лететь.
Найдя вдали изящную дымку магической энергии от бесчисленных плетений, окутывающих Конд'аэр, юноша направился туда. Полет давался ему непросто. Он был слишком неопытен, да еще и вдобавок волок с собой весящего в полтора раза больше него самого Гиллиана. Сила воздушных потоков, наполняющих крылья, в любой момент грозила оказаться недостаточной, и юноша тут же начинал падать. Но каждый раз он с большим трудом, но все же выравнивал полет.
Немного освоившись, студиоз стал набирать высоту более плавно, не срываясь периодически в штопор. Но стоило полету выровняться, как юношу начали одолевать плохие предчувствия. Несмотря на защитное плетение, предохранявшее от сильных порывов ветра, Винстон все сильнее мерз. Вокруг властвовала ночь. В безбрежной темноте на будущего мага стали накатываться волны одиночества и страха. Он впервые осознал, на какой громадный риск пошел. Более того, он понял, что поставил на карту не только свою жизнь, но и судьбу друга. Возможно, все же стоило остаться на месте и попытаться как-то дотянуться магией до Конд'аэра и вызвать подмогу. Винстон старался гнать прочь сомнения, убеждал себя, что не знает способных на это заклинаний, но лишь больше себя накручивал. Хуже всего было то, что во время полета он не мог проверить, не иссякла ли еще энергия амулета и жив ли Гиллиан.
Темная безлунная ночь осязаемо давила. В глубине души юноша поверил в то, что его друг уже умер и сейчас он несет с собой лишь бездыханное тело. Не освоенное толком плетение полета быстро вытягивало из него силы, и поддерживать его становилось все труднее. От магического истощения и страха юношу колотила дрожь, он с трудом давил в себе панику и в надежде всматривался в приближающиеся очертания Парящего замка, казавшегося ему единственным реальным объектом в окружающей темной бездне.
И вот, наконец, Конд'аэр предстал во всей своей красе. Мостовая и крыша каждого здания светилась приглушенным голубоватым светом, не мешающим спящим, но делавшим перемещение по ночному замку безопасным. По высоким шпилям пробегали словно игравшие в догонялки россыпи веселых огоньков. Откуда-то доносились неспешные переборы гитары, и Винстон едва не расплакался от облегчения, поняв, что дотянул и что он больше не один в этом темном и враждебном безмолвии.
С трудом справившись с вновь взбрыкнувшим плетением, юноша направил полет к единственной здесь больнице. Магия Воздуха всегда была сильна в целительстве и уступала в этом только силе Воды. В Конд'аэре имелась шикарная больница, в которой одновременно лечили пациентов и занимались научными изысканиями. Более того, помимо целителей-воздушников, практиковали здесь и несколько сильных магов Воды. Для адептов лечение здесь было несильно обременительным для кошелька, а для студиозов и преподавателей университета и вовсе бесплатным. А вот простым смертным, пусть даже знатным и очень богатым, приходилось изрядно облегчать свою мошну, чтобы получить помощь здешних лекарей.
Винстон по пологой дуге попытался плавно опуститься на специально для этого предназначенную крышу больницы, но сказался недостаток опыта в управлении плетением полета. Вместо аккуратной посадки юноша на довольно большой скорости просто рухнул, даже не успев сгруппироваться. Резкая боль прострелила его хромую ногу, и Винстон, надсадно взвыв, покатился по крыше. Неудачно выставленная рука разом вырвалась из суставной сумки, и юноша захлебнулся собственным криком. На глаза навернулись слезы, но он сумел взять себя в руки. На секунду забыв даже о боли, будущий маг рассеял плетение, державшее тело Гиллиана, и с трудом развернулся к нему.
Винстон с ужасом смотрел на стремительно тускнеющий амулет, в котором вскоре не осталось ни капли магии. В его голове не укладывалось, что все было напрасно. Размазывая сопли и слезы и подвывая от боли и горя, он отвесил себе несколько пощечин здоровой рукой и на последних крохах магических сил создал плетение, позволяющее видеть энергетические потоки в человеческом организме. Он еще успел разглядеть, как в теле друга быстро угасают последние искры жизни, когда судорога его первого полного магического истощения скрутила юношу. Его долго и мучительно рвало, но он заметил, как на крышу стремительно выбежали несколько человек, сразу кинувшихся к нему. Винстон из последних сил оттолкнул лекаря, указывая на Гиллиана. Сразу все поняв, оба мага склонились над лежащим, и с их рук заструились энергетические потоки мощнейших плетений.
На крышу выбежал еще один адепт и направился к свернувшемуся калачиком и тихо скулящему Винстону. Нагнувшись над студиозом, он резко вправил ему руку. От ужасной боли юноша захлебнулся в новом крике, но опытный лекарь уже накладывал плетение, и последним, что почувствовал юноша, было мягкое касание силы, мгновенно погрузившее его в сон.
Ректор Университета Воздуха скайрэ Гал'аэр чувствовал себя полностью опустошенным. Неприятности начались еще неделю назад — когда архимаг сообщил ему, что сразу несколько пророков живущих в Гирской империи углядели в будущем смутную угрозу. Все видения были отрывочны и путаны, но маги сходились в одном — через несколько лет для страны, а значит и для всех государств союза Великих Сил, наступят черные времена.