Винстон опять улыбнулся. И на этот раз вполне искренне. Он радовался тому, что сумел сохранить друга и, главное, не показать свою слабость, не дать понять, насколько его душе сейчас больно. Винстон был уверен, что выбрал единственно верный путь. Собственные переживания он сможет подавить и не дать чувствам вырваться наружу, а значит, только станет сильнее и свободнее.
И только где-то на грани сознания билась мысль, которую юноша раз за разом тщетно гнал от себя:
— Вовсе ты не великодушный, не мудрый, не расчетливый, не сильный, не свободный… Ты просто трус. Трус, который боится бороться за свою любовь, за свое счастье
Глава 15
— Это что, шутка? — в голосе Торстена слышалось даже не удивление, он был просто потрясен.
— Хм. Тогда у шутника неплохой вкус. Бабенка ничего, я бы с ней покувыркался. Только вот зачем она на себя столько железок нацепила? Долго раздевать придется, — Кель привычно шутил, но было видно, что даже его проняло. И ничего удивительного в этом не было. Временно руководившему тавтом ветерану приказали вывести солдат на тренировочную площадку и дожидаться нового командира. И вот вместо матерого вояки появляется какая-то девчонка, пусть и одетая в доспехи.
— Стройся! — зычный голос септима привел солдат в чувство, а недовольный вид заставил выполнить команду максимально быстро. Пройдясь вдоль ровной шеренги, имперский офицер мрачно изрек:
— Солдаты. Это ваш новый командир — октат Гейрэ.
Заметив потрясенные взгляды пехотинцев, септим недовольно дернул щекой. Чувствовалось, что он и сам кипит от возмущения, но вынужден выполнять приказ. А солдаты тавта продолжали обалдело таращиться на своего нового командира, вернее, на командиршу.
Перед строем, гордо подбоченившись, стояла высокая девушка. На вид ей вряд ли можно было дать больше двадцати пяти лет. Лицом не то чтобы красавица, но и не дурнушка. Впечатление портил только надменно вздернутый подбородок и презрительный взгляд, которым она окинула бойцов своего нового отряда.
Октат была одета в очень дорогую кольчугу. Торстен не был знатоком, но даже ему сразу стало понятно, что стоит она больше, чем все снаряжение рядовых бойцов тавта вместе взятых. На ногах красовались изящно украшенные поножи. Руки вместо обычных наручей охватывали хитро сплетенные из отдельных полосок позолоченные боевые браслеты. Шлема не было, и на наплечники, выполненные в виде небольших стальных лепестков, свободно спадал водопад русых волос. Несмотря на доспехи, легко угадывалось, что девушка обладает далеко не хрупким телосложением, хотя даже до жилистого Келя ей было далеко. На боку у нее висели изящные ножны, из которых выглядывали богато украшенная витая гарда и рукоять, обернутая мягкой кожей. Торстен для себя решил, что вооружена она чем-то вроде рапиры.
— Офицер, вы не представили меня как полагается. Я леди[23] Гейрэ Тринсин. Я попросила бы вас не забываться, — голос свалившегося на голову отряду счастья полностью оправдывал ожидания. Он буквально был пропитан капризностью и стервозностью. Торстена передернуло. Норд обладал неплохим воображением, и оно быстро нарисовало ему картины грядущих неприятностей.
— Это вы забываетесь, октат, — с явным наслаждением одернул девушку септим. — В императорской армии не обращаются по титулам. Тут все решает звание, а не длина родословной. Постарайтесь это запомнить.
Глаза аристократки опасно сузились. Офицер, похоже, понял, что перегнул палку и, пытаясь загладить свою резкость, максимально учтиво обратился к ней:
— А теперь прошу, пройдемте со мной. Я постараюсь не отнять у вас много времени и кратко расскажу вам о местной обстановке и ваших обязанностях. Разойтись! — последнее уже было произнесено прежним жестким и властным голосом и адресовано пехотинцам.
Когда септим и их новый командир удалились, солдаты мрачно переглянулись. Общее настроение озвучил Кель.
— Ну, что, ребята? Раньше мы скарили баб, а теперь баба нас будет, да не просто, а во все щели. Попали, как петух в ощип. И откуда такое счастье нам на голову свалилось? — всегда веселая улыбка на лице солдата сейчас больше напоминала вымученный оскал.
— Да ясно откуда. Скучающая аристократка начиталась баллад и возомнила себя воительницей. Славы захотелось. Дворянам получить под командование отряд не проблема. Но папенька вряд ли ее именно сюда отпускал. Чтобы попасть в боевые части, наверняка с кем-то переспала. А еще вероятнее — сразу с несколькими из отцов-командиров, — один из опытных ветеранов, закончив говорить, с ненавистью сплюнул. Про него в тавте ходили разные слухи. По одной из версий он когда-то был чуть ли не офицером, но, крепко повздорив с кем-то из благородных, был разжалован. Если это было правдой, то понятно, откуда взялась такая ярость и ненависть в его глазах.
— Прав ты, Ритал. Кругом прав. Ох, чую, выйдет нам это все боком. Ладно еще, пока в лагере сидим. А коли опять кинут в бой? Да с таким командиром мы все, поди, останемся в этих скаренных горах, — вмешался еще один из ветеранов. Остальные солдаты тавта лишь мрачно кивали и подавленно молчали.
— Одно могу сказать точно, — это уже привычно жизнерадостным голосом произнес Кель, — с кем бы эта аристократочка ни спала, чтобы получить сюда назначение, наш септим в их число не попал. Уж больно у него мрачная рожа была.
Среди солдат раздалось несколько смешков, а юноша продолжал шутить:
— И вообще, чего нос повесили? Что, баб не видали? Может, эта цыпочка в армию из-за недостатка мужского внимания сбежала. Мы ей его со всем старанием обеспечим. Даже по несколько раз за ночь. И будет она с нами ласковой. Главное, из-за очередности не передраться, — подмигнул товарищам Кель, пытаясь их немного приободрить. Но, как показали дальнейшие события, уныние пехотинцев было полностью оправданным, и вскоре начали сбываться самые худшие ожидания.
Торстен лениво потянулся, поднимаясь с лежащего на земле щита. Рядом также вставали остальные бойцы тавта.
— Все-таки приятно иногда просто посидеть. Особенно во время столь тяжелого бега на длинные дистанции, — довольно ухмылялся Кель. Пехотинцы дружно рассмеялись. Ситуация и впрямь была забавной. Их тавт сейчас действительно совершал марш-бросок на пяток километров в полном вооружении. Вернее, должен был совершать.
В имперской армии одним из неписаных правил было то, что октат всегда сопровождает своих подчиненных во время тренировок. Но нынешний командир отряда его не соблюдала. Высокородная леди то ли считала ниже своего достоинства бегать вместе с простолюдинами, то ли просто не могла сама выполнить то, что требовала от подчиненных. Лично Торстен полагал, что обе эти причины присутствовали одновременно. Поэтому леди Гейрэ, скомандовав тавту совершать бросок, отправилась еще понежиться в постели. Солдаты, естественно, не преминули этим воспользоваться, превратив тяжелое испытание в легкую утреннюю пробежку.
Аристократка вообще к тренировкам своих подчиненных относилась спустя рукава. Вся ее роль ограничивалась тем, что она презрительным тоном приказывала приступить к занятиям и удалялась. Сама леди с солдатами никогда не тренировалась, предпочитая общество еще одного дворянина, недавно появившегося в лагере и также назначенного октатом в другом отряде. Торстен, видевший жалкое подобие настоящего боя между ними, вначале лишь удивленно покачал головой.
Вместо стандартного тяжелого тренировочного меча леди Гейрэ предпочитала пусть и прочную, но легкую и тонкую палку. По размерам она была схожа с тем оружием, которое пряталось в изящно украшенных ножнах, висящих на боку аристократки. Торстен был готов биться об заклад, что эта рапира, или что у нее там, не выдержит хорошего прямого удара настоящего меча. Дополняло картину отсутствие щита, а еще одна короткая палка изображала дагу. Схожим тренировочным оружием работал и противник девушки.
Первое впечатление оказалось верным. Фигурка у леди действительно оказалась поджарой. Плечи у нее были для девушки довольно широкими, да и мускулатура неплохо развита. Но в целом она совсем не казалась серьезным бойцом. Не было у аристократки достаточной массы и силы удара для боя с имеющим щит и закованным в сталь противником. В этом Торстен был уверен. Да и особой выносливостью, судя по всему, она не отличалась.
23
Леди — в Гирской империи один из титулов учтивости. Им обладают дочери герцогов, маркизов и графов.