Доспехи бойцов Сплава Торстену пришлись по душе. Они были изготовлены из дорогой вороненой стали. Наручи и поножи не сильно отличались от используемых смешанной пехотой.
А вот защита корпуса и бедер у гвардейцев имелась посерьезнее, чем обычная кольчуга — они были одеты в чешуйчатые доспехи. Каждая пластинка сверху была пришита к кожаной основе. Следующий ряд ложился внахлест, надежно закрывая эти завязки. Так же Торстен разглядел, что на груди и спине чешуйки еще и дополнительно приклепаны по центру. Это должно было очень помочь при колющем ударе снизу, хотя и немного снижало гибкость и эластичность. Несколько бойцов были облачены в комбинированный чешуйчато-пластинчатый доспех, в котором грудь и часть спины вместо мелких чешуек закрывали крупные пластины.
Все места, неприкрытые доспехами, дополнительно защищались кольчужными вставками, нашитыми на поддоспешник. Естественно, шлемов на гвардейцах не было, но Торстен разглядел их аккуратно сложенными неподалеку. По форме они были вполне привычны для смешанной пехоты, изготовлены из вороненой стали, и к каждому крепилась кольчужная сетка бармицы.
Никаких накидок поверх доспехов не наблюдалось, и Торстен решил, что октат гвардейцев пытается немного попижонить перед временным пополнением и показать своих бойцов во всей красе. В то, что они постоянно ходят в открытом железе под жарким летним солнцем, норд не верил.
Торстен услышал, как рядом восторженно цокает языком Кель, и мысленно с ним согласился. Доспехи у бойцов Сплава были хороши и имели только один существенный недостаток — большой вес.
Вперед вышел командир гвардейцев, и Торстен стал с интересом его разглядывать. На первый взгляд октат не выглядел таким уж грозным воякой. На вид ему вряд ли можно было дать больше тридцати лет, добродушное лицо без единого шрама, стриженные коротким ежиком волосы. Но вот пронзительный взгляд и ранняя седина на висках говорили о том, что гвардейцу пришлось немало повидать на своем веку. Да и сложение он имел внушительное. Высокий рост, широкие плечи, общее впечатление немного портила только медленная и вальяжная походка. Но Торстен готов был поклясться, что в любой момент гвардеец готов взорваться настоящим вихрем смертоносных движений.
Ритал четко доложил о том, что бойцы для рейда им отобраны и построены. Октат гвардейцев прошелся вдоль строя, оглядывая каждого солдата.
— Мое имя Керит. Вскоре вы под моим командованием отправитесь в горы. Не буду болтать попросту. Подробности о нашей цели узнаете позже. Пока лишь зарубите у себя на носу, что теперь я ваш командир. Ни малейших сомнений и колебаний в исполнении моих приказов я не допущу. И не сочтите это преувеличением, — октат гвардейцев окинул строй таким взглядом, что никому и в голову не пришло усомниться в его словах. — Ладно. Пока немного разомнемся — посмотрим, на что вы способны.
Последовавшее за этим импровизированное испытание показало изрядное преимущество подготовки гвардейцев над простыми пехотинцами. Среди стрелков лишь Кель и еще один боец из тавта удостоились сдержанной похвалы со стороны Керита. С ближним боем дело обстояло не лучше.
Благодаря постоянным тренировкам, за год службы, Торстен неплохо прибавил во владении мечом. Поэтому он наивно полагал, что сейчас на равных сможет противостоять большинству противников. Эти иллюзии были разрушены в первом же тренировочном бою, в котором норду достался октат гвардейцев.
Торстен быстро понял, что уступает Кериту по всем направлениям. Ветеран ненамного превосходил юношу в силе и скорости, но за счет куда лучшего владения собственным телом и умения использовать промахи противника, швырял норда как мальчишку. От ударов гвардейца щитом Торстен с трудом удерживался на ногах. Несколько раз он оказывался опрокинут на землю ловкими приемами Керита, который на вблизи просто виртуозно использовал подножки и подсечки.
Манера работы мечом гвардейца была Торстену непривычна. Октат значительно больше, чем сам норд, действовал корпусом, порой только за счет быстрого наклона или поворота, резко меняя направление удара. Это доставляло юноше большие неудобства. Стоило ему только поднять собственный меч, чтобы заблокировать оружие гвардейца или провести контратаку, как противник умело и очень резко менял направление движения, и его тренировочный клинок прилетал в незащищенное место.
Несмотря на столь убедительное превосходство Керита, в целом Торстен не выглядел слишком уж блекло, даже на фоне рядовых гвардейцев. Пожалуй, в ближнем бою он не сильно уступал среднему уровню бойцов Сплава. Из всех солдат родного для норда тавта это можно было еще сказать разве что о паре человек, в том числе и о Ритале.
Командир гвардейцев хмурился, но чувствовалось, что в целом он доволен подготовкой переданных под его командование пехотинцев. Опытный вояка и не ожидал, что обычные солдаты смогут составить достойную конкуренцию отборным бойцам Сплава. Даже то, что несколько пехотинцев примерно соответствовали требованиям гвардии, его уже радовало.
Вечером командир гвардейцев, Ритал и септим долго обсуждали, стоит ли идти в горы в доспехах. Сотником в целях увеличения скорости и мобильности тавта предлагались варианты легкой кожаной защиты и даже полного ее отсутствия. Но Керит настоял на своем. Гвардеец был уверен, что коли им предстоит бой, а не простая разведка, то значит и без хороших доспехов никак не обойтись.
В рейд отправились на следующий день. Уже перед воротами лагеря к отряду присоединился тот самый горец, от которого стало известно об угрозе объединения племен под одной сильной рукой. В ответ на удивленный взгляды Керит пояснил, что этот варвар знает, куда и каким маршрутом в ближайшее время направится новоявленный великий вождь и обещает помочь устроить засаду.
Увидев в составе отряда тех самых легионеров, что доставили его в лагерь, горец широко улыбнулся и вежливо им поклонился. От этой неподдельной радости Торстену почему-то стало не по себе.
— Что-то ты разулыбался. Зубы лишние выросли? — Ритал кинул на пленного мрачный и многообещающий взгляд, но тот ответил новой ухмылкой — настроение у горца было приподнятым.
Перед выходом из лагеря Керит еще раз долго и нудно рассказал об их цели и правилах поведения в рейде. Все понимали, что не составляй половину отряда вместо гвардейцев обычная смешанная пехота, он не стал бы лишний раз объяснять очевидные вещи. Закончив с инструктажем, октат подошел к каждому из гвардейцев и забрал какие-то кулоны на цепочках. Такой же амулет он снял и с собственной шеи, после чего передал их септиму.
Естественно, утолять любопытство солдат никто не спешил, но Торстен для себя решил, что это были защитные артефакты. Возможно, были опасения, что горские шаманы смогут их почуять, а может и вовсе — просто боялись выдать участие элитных войск империи в убийстве нового великого вождя горских кланов.
Судя по всему, именно в целях секретности у всех стрелков отобрали арбалеты, вооружив их луками. Да и стрелы, которыми были наполнены их колчаны, отличались от привычных. По словам Келя выходило, что по качеству они куда хуже, чем обычные имперские. Он уверял, что зато эти стрелы не отличишь от используемых горцами. Все эти детали навели Торстена на мысль, что убийство вождя хотят замаскировать под междоусобные конфликты племен.
Рейд выдался тяжелым. Солдаты зашли на десяток дней пути вглубь территории горских племен, и все это время приходилось двигаться очень осторожно, прячась от хозяев Эльтруских гор. Только по двум причинам отряд не был замечен и не вступил в бой задолго до замеченной цели. Первая — мастерство Керита. Гвардеец оказался очень умелым командиром, сведущим в скрытных рейдах по тылам противника.
Но даже опыт октата не позволил бы императорским солдатам забраться так глубоко в горы, не будь с ними проводника — пленный горец хорошо знал эту местность и оказался просто незаменим. При этом Керит не позволял ему вести отряд вслепую. Гвардеец постоянно допытывался у горца о ближайших поселениях, о том насколько часто используются местными тропы, которыми двигался тавт, и главное — сколько им еще осталось идти до перевала, на котором варвар обещал им верный шанс подстеречь вождя.