– Почему вы такие неповоротливые? – сказала с укором Эрнестина Дюмон. – Почему вы сидите здесь? Вы же хорошо знаете, что это дело рук Флея. Почему вы не задержите его? Я уверяю, что это сделал он, а вы сидите тут… – В ее цыганских глазах было столько ненависти, словно она уже видела, как Флей идет на виселицу.
– Вы знаете Флея? – прервал ее Хедли.
– Нет, нет. Я никогда его не видела. Я имею в виду до сегодняшнего дня. Но я помню, что мне говорил Шарль.
– Л что он говорил?
– Что, что! Флей – сумасшедший. Лично Шарль его не знал, но у Флея была мания глумления над оккультными науками. У него есть брат, – она махнула рукой, – точно такой же, как и он, понимаете. Так вот, Шарль предупредил, что сегодня вечером в половине десятого этот брат может прийти и чтоб я, если он придет, его впустила. Но когда в половине десятого я забирала посуду после кофе, Шарль, смеясь, сказал: «Если он до сих пор не пришел, то уже и не придет». А потом добавил: «Люди со злыми намерениями не опаздывают». – Она села прямо и расправила плечи. – Но он ошибся. Без четверти десять прозвенел звонок. Я открыла дверь. На ступенях стоял человек. Он протянул мне визитную карточку и сказал: «Передайте профессору Гримо и спросите, может ли он меня принять».
– А как относительно фальшивого лица? Оно вам не показалось немного странным? – Перегнувшись через кожаную спинку дивана, Хедли внимательно посмотрел на нее.
– Я не заметила, что оно фальшивое. Вы обратили внимание, что в прихожей только одна лампочка? У него за спиной светил уличный фонарь, и я видела только фигуру. Говорил он учтиво, протянул карточку, поэтому я ни секунды не…
– Одну минутку! Скажите, вы узнали бы его голос, если бы услышали снова?
Откинувшись на спинку кресла, она повела плечами, словно сбросила с них какую-то тяжесть.
– Да!.. Нет, не знаю… Да, да! Но, видите ли, голос у него был не четкий. Теперь я понимаю, его приглушала маска. Почему люди такие коварные?.. – В глазах у нее сверкали слезы. – Я этого не понимаю. Я человек искренний. Если кто-то причиняет вам боль, это можно понять. Вы подстерегаете его и убиваете, а ваши друзья идут на суд и присягают, что в то время вы были в другом месте. Вы не надеваете подкрашенной маски, как делает Дреймен с детьми в ноябрьскую карнавальную ночь, не передаете визитную карточку, как тот ужасный человек, не идете наверх, не совершаете убийство и не исчезаете потом через окно… Это похоже на сказку, которую вам рассказывали в детстве… – Ее спокойствие сменилось истерикой. – О Боже! Бедный Шарль!..
Хедли спокойно ждал. Через минуту мадам Дюмон взяла себя в руки и сидела такая же безразличная, чужая и непонятная, как и большая, угрюмая уродливая картина у стены напротив. После вспышки эмоций женщина успокоилась, хотя продолжала тяжело дышать. Слышно было, как она царапала ногтями подлокотники кресла.
– Итак, посетитель сказал: «Передайте профессору Гримо карточку и спросите, сможет ли он меня принять», – напомнил ей Хедли. – Хорошо. А мисс Гримо и мистер Менген были в это время, как вы помните, внизу в гостиной, недалеко от входной двери?
– Странно, что вы об этом спрашиваете. Так… Да. Думаю, что да. Я не обратила внимания.
– Вы не помните, дверь в гостиную была открыта или закрыта?
– Не помню. Наверное, закрыта. Если бы она была открыта, в прихожей было бы светлее.
– Рассказывайте дальше, пожалуйста.
– Когда посетитель дал мне визитную карточку, я сказала: «Подождите, пожалуйста, я спрошу», – хотя и знала ответ. Я не могла оставаться наедине с тем… сумасшедшим. Я хотела пойти и попросить Шарля спуститься вниз, поэтому я сказала: «Подождите, я спрошу», – и быстро закрыла перед ним дверь. Замок сработал, и он не мог войти внутрь. Потом я подошла к свету и посмотрела на карточку. Она и теперь у меня, я не могла передать ее. Карточка оказалась чистой.
– Чистой?!
– На ней ничего не было ни написано, ни нарисовано. Я пошла показать ее Шарлю и попросить его спуститься вниз. Бедняга Миллз уже рассказал вам, что было дальше. Я сама собиралась постучать в дверь, когда услыхала.
что наверх кто-то поднимается, а оглянувшись, увидела, что это он – тот высокий, худой. Но я могу присягнуть на кресте, что дверь внизу я заперла. Нет, я не испугалась. Я еще спросила его, как понимать, что он идет наверх, а не ждет внизу. И все же фальшивого лица я не видела. Он стоял спиной к той яркой лампочке в нише на лестнице, которая освещала эту часть зала и дверь кабинета Шарля. Человек ответил по-французски: «Мадам, вы не можете меня тут держать», – потом опустил воротник и засунул кепку в карман. Уверенная, что он не посмеет войти в кабинет, я открыла дверь сама как раз тогда, когда Шарль открывал ее изнутри. Только теперь я увидела бледно-розовую, телесного цвета маску. Но не успела я что-то сделать, как он толкнул дверь, быстро шагнул в комнату и повернул в замке ключ. – Она помолчала, словно закончила первую часть рассказа и получила возможность дышать свободнее.