— Как звали убитого?
— Не помню.
И тут же оговорился:
— Да я и не знал никогда. Кажется.
Вернулся официант с двумя рюмочками ликера того оттенка, который поэт-модернист назвал бы янтарным.
— За удачу и за меткий глаз Чоло, — сказал Куэ и поднял рюмку. Я не засмеялся, но подумал, что он, возможно, начинает понимать, и мне захотелось поддержать тост.
— То friendship[191], — ответил я и выпил залпом.
Я почти в шутку полез в карман за бумажником, словно хотел расплатиться по уже оплаченному счету, и нащупал новую стопку купюр — или стопку новых купюр. Лицо мое приняло удивленное выражение? Я все вытащил. Три старых, мятых, почерневших от корыстных тисканий песо, на которых Марти уже смахивал чуть ли не на Масео, и еще два листочка из тех, что Куэ назвал бы весенними. Две сложенные белые бумажки. Я тут же предположил, что Магалена подсунула мне записку. А что же тогда другая бумажка? От Бебы? Послание из Бабилона? Привет от Гарсии? Развернул. Говна-то.
— Что это? — спросил Куэ.
— Ничего, — отвечал я, имея в виду нечто иное.
— Больше двух — говорят вслух.
Я швырнул бумажки на стол. Он прочел. Тоже швырнул на стол. Я схватил, смял и швырнул в пепельницу.
— Говна-то, — сказал я.
— Голова дырявая, — сказал Куэ голосом Индейца Бедойи. — Наверное, кондиционер плохо влияет.
Я опять взял листочки, разгладил на мраморе. Подозреваю, Арсенио Куэ — не последний из могикан и в мире еще остались любопытствующие.
НЕ ПРИГОДНО К ПУБЛИКАЦИИ
Сильвестре, перевод Рине кошмарный, чтоб не сказать хуже, точнее, чтоб не выругаться. Ты не мог бы написать новый текст, используя этот как сырье? Высылаю тебе также английский оригинал, увидишь, из чего Рине выстроил свой метафраз, как ты выражаешься. Смотри, не усни над ним и не переспи с ним. Учти, у нас нет рассказа на эту неделю, иначе придется всобачить что-нибудь из Кардосо, этого Чехова для бедняков, или из Питы, которого и сравнить-то не с кем. (Рине в любом случае заплатят за перевод. Кто ему сказал, что это невообразимое «Роландо Р. Перес» — удачный псевдоним?)
P. S. Не забудь вовремя написать предисловие. Помнишь, что получилось на той неделе. Шеф рвал и метал и извергал ФАБ (наш спонсорский стиральный порошок). Отдашь Вангуемерту.
12 черный
Примечание …………………
Писатели Север …………………
Уильям Кэмпбелл, не состоящий ни в каком родстве со знаменитыми производителями консервированных супов, родился в 1919 году в графстве Бурбон, Кентукки, и перепробовал множество профессий, пока не открыл в себе писательское призвание. В настоящее время проживает в Новом Орлеане, преподает испанскую литературу в университете Батон Руж, Луизиана. Автор двух бестселлеров («All-Ice Alice» и «Map of the South by a Federal Spy»), рассказов и статей в самых популярных американских журналах. Он также работал в качестве специального корреспондента «Спортс Иллюстрэйтед» на прошедшем недавно в нашей столице II Гаванском ралли. Его гаванские впечатления и стали источником вдохновения для этого замечательного рассказа, опубликованного в журнале «Beau Sabreur». Автобиографические детали при этом — всего лишь хитроумный литературный трюк, ведь мистер Кэмпбелл — убежденный холостяк, убежденный трезвенник и ему не исполнилось еще и сорока. Этот короткий рассказ с длинным названием, таким образом, вдвойне или втройне интересен для кубинского читателя, и «Картелес» счастлив первым представить его вам в испанском переводе. Мы вверяем вас ему — и наоборот.
— Говна-то, — сказал я.
— А завтра ты заметку отдать не можешь?
— Придется встать ни свет ни заря.
— Ты хотя бы перевод закончил.
— Надеюсь.
— Что значит «надеюсь»?
— Просто взял перевод Рине и переставил пару прилагательных.
— И существительных.
Я улыбнулся. Взял бумажки со стола, снова скатал и швырнул в угол.
— В жопу.
— Тебе виднее, — сказал Куэ.
Я вытащил купюру и положил на стол.
— Это еще что? — спросил Куэ.
— Один песо.
— Я вижу. Что ты, мать твою, делаешь?
— Плачу.
Он натужно, театрально захохотал.
— Ты все еще витаешь в воспоминаниях.
— Что?
— А то, что ты Чоло, старик. Не слышал, что сказал официант?
— Нет.
— Ты только что выпил цикуты. Подарок от заведения. Я не слышал.
— Или ты размышлял о верности, неверности, правдости, легальности перевода Рине Леаля, буквально Легального?
— Дождь кончился, — вот что сказал я в ответ. Мы встали и вышли.