– Моси-моси!
– Э-э-э… – Эйтор немного растерялся, но быстро взял себя в руки. – Зд-дравствуйте, Юми. Извинит-те за бесп-покойст-тво. Эт-то Эйт-тор, помните, мы с вами встретились возле дацана?
– А-а-а! Эйтор! – голос потеплел. – Я помню ту чудесную историю, когда Оониси-сан рассказал вам о своем знании. Рада вас слышать, Эйтор. Чем я могу вам помочь?
– Я… – Эйтор заранее не решил, что скажет, но решил действовать напрямик: – Юми, скажит-те, пожал-луйста, мы могли бы встрет-титься?
Ладони его вдруг мгновенно вспотели от волнения.
– Встретиться? – голос Юми выразил ее удивление. – А зачем?
– Зачем… Э-э-э. А я хочу написать ваш портрет. Маслом на холсте. Вы не против?
Юми рассмеялась, и Эйтор был готов слушать ее звонкий смех сколько угодно. Он казался ему прекрасной небесной музыкой.
– Так вы не против, Юми?
– Я не против, Эйтор. Так оригинально, как вы с Глебом, со мной мало кто знакомился.
– А когда мы сможем с вами встретиться, Юми? – Эйтор был готов прыгать до потолка от восторга.
– Я приеду в Санкт-Петербург через два месяца, в августе.
– В августе?!! Так нескоро... – художник по-настоящему расстроился, даже его выдержанный характер здесь дал трещину.
– Да, в конце августа. Я сейчас в Японии.
– Спасибо, Юми… Я буду ждать вас.
Ему хотелось крикнуть Юми, что он готов лететь к ней в Японию хоть сейчас, но вместо этого тихо пролепетал:
– А можно… можно я буду вам звонить иногда?
– Ну конечно, милый Эйтор, до свидания. Только не звоните так поздно. У нас тут уже ночь.
– Ой, простите, Юми. До свидания. Спокойной ночи.
Эйтор отключил телефон и, весь красный от смущения, набрал номер Глеба:
– Глеб, а ты можешь сейчас придти ко мне?
– Эйтор, – голос Глеба был нетерпеливым, – а нельзя этот визит отложить? Я сейчас на работе, очень занят, давай завтра, а?
– Я не могу завтра, – голос Эйтора звучал уныло. – Я Юми звонил…
– А, так что ж ты сразу не сказал! Буду через пару часов.
Ровно через два часа дверь мастерской распахнулась, и в нее ворвался маленький вихрь, состоящий из улыбающегося Глеба и молниеносной Ники, которая за минуту своего визита успела пожать руку ошеломленному Эйтору, ущипнуть его за плечо, опрокинуть тяжелый деревянный стул, притащенный художником из отданного под снос старого дома, потрогать указательным пальцем недавно начатую картину, смазав при этом краску с уха мифологического мексиканского животного. Она несколько раз подпрыгнула, пытаясь достать рукой висевшую под потолком люстру и, убедившись, что достать не может – слишком высоко, метко бросила в эту люстру скомканной газетой. Люстра закачалась по широкой амплитуде, а Ника, наконец, уселась на табурет и потребовала себе чашку чая.
Эйтор, все это время терпеливо стоявший посреди мастерской, смиренно двинулся в дальний угол включать электрический чайник, а когда вернулся, Ника принялась его забрасывать вопросами:
– Ну, давай, рассказывай! Ты звонил той самой японке? Которая лиса с девятью хвостами? И которой уже миллион лет? А ничего, что она такая старая? Ты не против?
На все вопросы Эйтор покорно кивал головой, будучи не в силах сопротивляться такому урагану. Наконец, Ника задала свой главный вопрос, коварно улыбаясь и блестя глазами:
– Эйтор, ты что, влюбился?
Этот невинный, почти детский вопрос вогнал бедного художника в полный ступор. Он попытался было как-то ответить, но только запутался в словах и, махнув рукой, сел. Ника сказала убежденно:
– Точно. Влюбился. Ты, такой стойкий северянин. И что я могу на это сказать?
– Что? – пробормотал Эйтор, глядя в пол.
– Что? А ты молодец! – неожиданно резюмировала Ника.
– Да, – поддержал ее Глеб. – Молодец, что ты решился позвонить Юми. Я же видел, что она…
– Что – она? – спросил Эйтор.
– Ну, что она … ну, что понравилась она тебе…
– А Итиро сказал – помнишь? – что в нее все мужчины влюбляются… А я не хочу как все.
– Да ты не прислушивайся ко всяким разным… – Ника была категорична. – Если твое сердце тебе говорит, что любишь, так чего сомневаться-то?
Эйтор исподлобья посмотрел на Нику и спросил неуверенно:
– Правда? Ты и правда так считаешь? А ведь она приедет только через два месяца, и я сейчас туда тоже пока не могу…