Пусть! Но в этот миг Сергей подумал о Светлане иначе. Она уже не напоминала ему уверенную в себе и разбитную одесскую девчонку, которой палец в рот не клади, всё равно откусит. Светлана была явно сконфужена и закончившимся успешно поиском, и неопределённостью дальнейшего, и реакцией на ее приход Сергея, и его теперешним молчанием. И, только поняв это, он всё сразу оценил, даже переоценил и как-то легко, от души, предложил ей:
– Светка! Я рад тебе! Но… Бежим скорее к тринадцатому вагону! Это всего лишь пятый! Нам бы успеть, тогда на прощанье будем целоваться с тобой от души! Бежим!
Светлана оценила его шутку и поняла, что прибежала на вокзал, волнуясь, и искала здесь Сергея почти без надежды на успех, совсем не напрасно.
И они дружно рванули к нужному вагону. И всё-таки успели, и Сергей, став последним претендентом на тринадцатый вагон, сразу отдал билет пожилому проводнику в форменной железнодорожной рубашке, и оказался лицом к лицу перед Светланой.
– Я тебя понимаю! – затараторила она. – Ты удивлён, что пришла не Дина, а я! Я тоже сама себе удивляюсь! – произнесла она, понимая, что сказать главное до отхода поезда не успеет, но сказать-то нужно обязательно, иначе уже никогда. – Если бы ты вчера предложил ехать к медведям не Дине, а мне, то я бы поехала без колебаний. Ведь ты мне сразу не просто понравился, но и дал понять серьёзность своих намерений. Я это почувствовала. И подумала, что мы сумели бы всегда понимать друг друга. Понимать не себя, а другого! Я – тебя! Ты – меня! Всю жизнь! Вот, что я хотела тебе сказать! – произнесла, наконец, Светлана и смутилась, считая, что получилось всё не так, как она хотела.
– Знаешь, Света! Меня, как ни смешно, никогда еще не провожали женщины. Разве что, мама. В общем, я буду рад, если ты приедешь к моим медведям в гости! Я их заранее предупрежу, и они будут тебя с нетерпением ждать!
– Чтобы растерзать? – засмеялась от нахлынувшего счастья Светлана.
– Тогда мы с ними и поглядим, что с тобой делать! – ответил шуткой Сергей.
Он поспешно извлек из кармана удостоверение личности офицера в кожаной обложке, из него достал сложенный многократно запасной листок бумаги и написал на нем свой адрес.
– Вот! Это тебе ориентир! Когда сможешь… Знаешь? Мне кажется, что ты первой сделала сейчас тот самый важный для нас шаг, который должен был сделать я. Видно, ты очень решительная и сможешь стать мне идеальным помощником во всём! Значит, мы с тобой уже немножко заодно!
– Пассажир! Поезд уже тронулся! Или вам так дорога Одесса, что вы прямо-таки срочно передумали ехать?
Сергей оглянулся на поплывший вагон, на проводника, со смехом грозящегося закрыть дверь перед его носом, медленно взял в свои руки ладони девушки и прижал их к своим губам.
– Пожалуйста, приезжай поскорее! Я буду ждать каждый день! – и побежал к вагону.
– Чемодан! Чемодан с перрона захватите, пассажир! – зычно прокричал проводник, а потом по-доброму засмеялся. – Совсем голову потерял, парень! Ох, уж эта любовь! Но поезда даже она не останавливает!
Сергею пришлось вернуться. Он будто и не торопился. Спокойно и с улыбкой положил свою руку Светлане на плечо, что напоминало ритуал клятвы, повторил, что будет ждать, поднял чемодан и только тогда ринулся догонять свой вагон.
Проводник повернулся бочком, пропуская незадачливого пассажира и его чемодан, и потом закрыл дверь с горизонтально зарешеченным окном.
Света еще некоторое время постояла на перроне. В ней яростно бурлили противоречивые чувства. Она впервые ощущала себя настолько счастливой, как говорят, окрыленной, сильной, способной, пожалуй, на всё сразу и по отдельности, но одновременно ей чудилось, будто сейчас она утратила нечто бесконечно ей дорогое. Чуть погодя она всё-таки догадалась, что эта потеря – вовсе не потеря! Это временно! Это ее первое расставание с Сергеем. Сколько еще их может быть? И уж она-то постарается, чтобы Сергей оценил ее как свою самую настоящую, самую верную жену! Как подлинную жену офицера, готовую ради их семьи на любые подвиги.
Она уже знала, что готова. Знала, что сочтет за самое большое счастье всегда быть рядом с Сергеем, но была уверена и в том, что и он ее обязательно оценит и полюбит по-настоящему. А если любви пока нет, то это – дело наживное! Главное, чтобы люди были честны перед собой и друг другом! И не жили в тумане иллюзий и смешных детских надежд. Чтобы не было в их семье эгоизма, всегда разрушающего любые отношения. Во взрослой жизни, в семье, всё немножко иначе, чем в мечтах, – в чем-то проще, в чём-то сложнее. Тянулась бы душа друг к другу, – а это и есть любовь! Это и есть счастье!