– Ну, ты и распоясался! – захохотал Виктор. – Ты, кажись, у Богородских бань в своё время обосновался? А то, может, перебрался поближе к кремлю?
– Ничего общего с ним не имею… У тех самых бань так и обитаю! У Богородских! Как получил квартиру после окончания академии, когда направили в наш третий НИИ, так и закрепился…
– Знаешь, неудобно к тебе, пожалуй… – выразил сомнения Виктор. – Что Светлана твоя скажет? Женщинам такие гости, как я, что в горло кости!
– Этого как раз не бойся! Со Светкой я давно развёлся! – и, увидев удивление Виктора, стал оправдываться. – Понимаешь… В общем, всё это давно история поглотила… Кому-то бес в ребро… Или, как говорится, не долго мучилась старушка…
– Ты что несёшь, дружище? Это Светка-то твоя – старуха? – не выдержал Виктор объяснения того, что мне казалось просто невозможно объяснить словами. – Жива хоть Светлана?
– Да жива, конечно! Ещё как жива! Только не в моей, слава богу, жизни… А вторая моя тоже хороша оказалась… Представь только, кинула меня, стерва! Не покинула, а именно, кинула! Как и положено кидать в этой сучьей Москве. Здесь такие действия давно относятся к правилам хорошего тона! Мол, не зевай, если не лох! Недаром в Москву всякая дрянь сползается! Но теперь она, моя вторая половинка, вполне состоялась. Ведь от рождения красивая, стерва, настолько, что у меня мозги от неё сразу сварились! Да разве только у меня? Умеет она мужиков окручивать! Потому и взобралась, наконец, на заветную для неё вершину! Можно сказать, на объемный чей-то денежный мешок… Знаешь, я ее как-то за рулём хорошенького Бентли видел! Вот такие дела! Повезло ещё, что квартира за мной осталась! А то встречал бы тебя сейчас жалким бомжом на Белорусском вокзале. Или на другом, где разрешили бы пресмыкаться!
– Ну, ты и орел, однако! Свою законную жену по миру пустил, а каких-то жучек за те же действия распекаешь! Чем кумушек считать… – слишком резко подвёл итоги моим оправданиям Виктор.
– Ничего ты не знаешь, а меня сразу во всех грехах… Ты бы столько лет, как я, попробовал!
– Врешь ты всё! – перешёл в наступление Виктор. – Я одно знаю! Настоящие мужики раньше так не поступали! Какая, к чёрту, любовь? Какая несхожесть характеров, если ты добровольно поклялся с женщиной жить и детей растить? Я бы тех, кто нам про этот секс и прочий разврат напел, всех бы давно на кол посадил! После такого промывания мозгов смотришь на дурканутых сограждан и диву даёшься! Они ведь, особливо, молодёжь наша, всё за чистую монету приняли! Они верят, будто какая-то любовь, да еще развратная, да без какой-либо ответственности, это и есть самая достойная жизнь! Будто любовь должна мужиком управлять, а не он ею! Будто он на волнах качается, словно дерьмо в проруби! Прямо-таки эпидемия идиотизма! Парни дружно скурвились – жениться больше не хотят. Семья, видите ли, – обуза! Им бы трахаться непрерывно, как они теперь говорят, тогда и жизнь, считай, состоялась! Моральные уроды, губящие не только себя! Впрочем, черт с ними, с законченными идиотами! Их уже в люди не вернуть… Жалко только, народ они губят! Вырождается он стремительно! И на что будет способен, если из уродов состоит?
– Лихо у тебя получается! – не выдержал и я. – Парни во всём, как оказалось, виноваты! А ты на девок-то погляди! Погляди… Они же сами себя товаром считают! И вполне с этим согласны! Главная задача, кому выгоднее продаться! Разве не так? Вот ребята и пользуются! А девичья честь… Гордость… Поздно об этом говорить!
– Ага! Ты еще, как оказалось, член союза обиженных самцов! А я так думаю! Если бы водились ответственные мужики, так и бабы спрос на женственность унюхали бы, а не становились дешёвками, со всем смирившимися! Вот чем, Паша, кормится тот бес, который тебе в ребро! – Виктор ткнул меня в бок и весело спросил. – Болит хоть ребро или всё забылось?