– Почему же? – не поддержал подобного мнения Глеб. – Всё понятно! Только я так не думаю!
– Ты, парень, запомни! – неожиданно сменил тон профессор. – Ты пока вообще ни о чём не способен думать! Обижайся, не обижайся, как хочешь, но чтобы думать, то есть, делать самостоятельные и правильные выводы, нужно суть вопроса досконально знать! И мозги к тому же иметь, определенным образом заточенные! Так вот, в течение последних лет из числа студентов технического факультета мне не встретился ни один такой, чтобы в нём совмещались оба указанных условия! То есть, одновременно и знание сути, и наличие мозга, способного работать над сложной задачей самостоятельно. Может, ты счастливое исключение? Пока не знаю!
– А я на вас и не обижаюсь! – как-то даже весело согласился Глеб. – Я действительно слишком молод! Я понимаю это и сам. Потому лишь впитываю из окружающей среды любую информацию. И вполне сознаю, что чаще всего она не достоверна. Домыслы, бред, ложь, понты, тщеславие, безделье… Что ещё попадается в ее основе? Понимаю – что угодно! Вот и стараюсь выработать методики проверки информации и ее систематизации впрок.
– Ну, что же! Сформулировано совсем неплохо. Тогда и по существу вы делаете всё правильно! Значит, молодец! И всё же оценивать роль Сталина в истории вам, молодой человек, пока преждевременно! Повторять же чужие оценки, значит, с ними соглашаться! С другой стороны, как можно с ними соглашаться без проверки? Потому, как говорится, смотрите пункт первый!
– «Лучше молчите!» Вы так хотите мне посоветовать? – со смешком уточнил Глеб.
– Угадали! – засмеялся и профессор. – Итак, молодой человек, удовлетворил я ваш интерес? Тогда, может, на том и закончим наш разговор?
После этих слов Алинка оживилась и прильнула к Глебу:
– Наговорился, мой перспективный политик? Тогда провожай меня домой!
– Алинка! – написал ей Глеб в планшете, чтобы профессор не понял его настроя. – Когда еще и где мы встретим такого мужичка? Он же тебе тоже понравился! Разреши мне еще пару вопросиков! Ну, пожалуйста! Нам ведь всё равно, куда ехать! Доедем до конечной, там и повернём домой, ладно?
Алинка театрально скривила носик, но махнула рукой, вроде как: «А! Где наша не пропадала!»
Глеб обрадовался:
– Ты даже теперь, когда на меня сердишься, остаёшься справедливой умницей! Спасибо тебе!
– А ты, как я понимаю, больше всего на свете любишь болтать на разные глупые темы! Если это так, то мне надо подумать о целесообразности наших дальнейших прогулок! Я ведь могу умереть с тобой от скуки! – смеясь, выдала Алинка.
А Глеб, получив ее разрешение, опять обратился к профессору:
– Прошу простить меня, что не сразу ответил. Мы тут посоветовались и хотим пресс-конференцию продолжить! Разумеется, если вы не выходите…
Профессор, как показалось Глебу, поглядел на него более благожелательно:
– Мне импонирует, что тема разговора вам интересна. И еду я до самого конца маршрута, однако не вижу смысла продолжать этот разговор – тема эта неисчерпаема, и нам всё равно скоро придётся остановиться. Может, не стоит себя расстраивать, ведь положительных эмоций она вам не добавит?
– Разве дело в эмоциях? – возразил Глеб. – Мне бы разобраться! Разговор-то о нашей судьбе, хоть и звучит это высокопарно.
– И что же больше всего вас в этой теме интересует? Обо всём ведь не успеем… – ответил профессор.
– Чего нам ждать? – сразу спросил Глеб.
– Хм! Долго рассказывать!
– А если совсем коротко?
– Если совсем… – задумался профессор. – Если заменить язык конкретики языком образов, то можно и коротко! Но советую покрепче за что-нибудь держаться, чтобы не упасть!
– Не пугайте! – засмеялся Глеб. – Разговоры разговорами, а жизнь жизнью!
– Ладно! Если коротко, то нам готовят такое, отчего живые позавидуют мёртвым! – чётко произнёс профессор.
– Да! Такая формулировка, пожалуй, сильно бьёт по нервам! – поделился впечатлением Глеб. – Даже внутренняя дрожь возникает… Тогда, если можно, лучше обойтись без ужасов! Желательно узнать конкретику!
– Попробую! – согласился профессор. – Прежде всего, надо ждать дальнейшего попрания всех наших прав. Совсем как в концлагере! Запрет передвижения, выбора типа деятельности, свертывание образования и медицины. Скоро всё это станет более жестким и абсолютно циничным! Усилится власть банков над людьми. Банки в союзе с айтишниками станут всесильными. А все нынешние органы власти фактически будут упразднены. Не останется и госграниц! К банковским карточкам будет привязана вся жизнь всех людей. Шаг влево или вправо – и человека блокируют вместе с его карточкой. Греф уже давно хвалится такими проектами, и они кем-то щедро финансируются…