Герда понурилась.
— Я пыталась несколько раз все объяснить, но он не желает ничего слышать... Не хочет понять, что я люблю его только как друга.
— Значит, надо быть настойчивей. Повторять до тех пор, пока до него не дойдет. Просто веди себя поуверенней, не красней и не опускай глаза. Сделай что-нибудь решительное.
— Хорошо, — кивнула Герда. — Сегодня я решительно останусь дома.
Анка закатила глаза:
— Праздник-то зачем себе портить?
— Да мне неинтересно даже, — соврала Герда и опустила глаза.
Сверху донесся какой-то шум. Девушки вздрогнули и встревожено переглянулись. Герда взбежала по лестнице и отворила дверь в свою комнату. Анка последовала за ней. Внутри ощутимо веяло холодом. Раскрытое настежь окно громко ударялась об стену от сильного ветра. Герда поспешила его запереть, чтобы не разбилось дорогое стекло.
— Зачем ты окна оставляешь открытыми? Всю комнату выстудила. И меня до полусмерти напугала, что значительно хуже, — обругала ее Анка, одну руку прижимая к груди, а второй опираясь на спинку кровати. — Гляди-ка, что это?
Герда обернулась и нахмурилась. Светлым пятном на темном покрывале выделялось аккуратно сложенное платье, да такое роскошное, какого она в жизни не видывала.
— Какая прелесть! Оно старинное. Такое сейчас разве что на гравюрах и гобеленах увидеть можно, — восхитилась Анка, взяв в руки, чтобы получше рассмотреть. — Откуда оно у тебя?
— Не знаю. Когда я уходила, его здесь не было.
— Должно быть, это подарок фей! Они как раз в Остару чудеса совершать любят. Смотри, тут и вышивка особая по краю идет — цветы вереска.
— Если это так, то лучше его выбросить или сжечь. Да, пожалуй, лучше сжечь, чтобы случайные люди не нашли и не накликали на себя беду.
— Почему?! — оторопело воскликнула Анка.
— Да потому что оно от демонов. От них добра не жди. Оно либо отравлено, либо проклято, поэтому лучше вообще не прикасаться.
Анка звонко рассмеялась, сгребла платье в охапку и закружилась по комнате.
— Видишь, я прикоснулась и абсолютно ничего не произошло. Про фей я пошутила. Уверена, это оставил Николя.
Герда удивленно моргнула.
— Но...
— У кого еще хватит денег и возможностей заказать такое в Дюарле? Наш портной удавится, да в жизни не сошьет ничего подобного. Тут рука столичного мастера видна.
Герда вздохнула и взглянула на платье уже с гораздо большей приязнью.
— Давай, я помогу надеть — сама не справишься, — любезно предложила Анка.
— Все же не думаю, что стоит... — сделала последнюю попытку отговориться Герда, но глаза дочки бургомистра уже лихорадочно блестели, а на щеках от азарта выступил легкий румянец. Было видно, что она не отстанет так просто.
— Должно быть, Николя хочет, чтобы ты пришла в этом на праздник. Ты ведь не станешь его разочаровать?
Герда обреченно закрыла лицо руками. Она сильно сомневалась, что Николя стал бы преподносить ей такие подарки. Вряд ли его вообще занимает, пойдет ли она на праздник. Он неоднократно давал это понять и весьма красноречиво. Но все же так хотелось поверить в сказку, в то, что маленькая мечта сбудется. Хотя бы один танец. Да, за танец с Николя она согласна надеть проклятое платье.
Герда спешно скинула с себя одежду. Наряд фей оказался составным, как слоеный пирог. Сначала одевалось простое тонкое нижнее платье, поверх него блио с пышной широкой юбкой нежно-лазурного цвета и расклешенными к низу рукавами, удлиненными сзади почти до самого пола. Венчал все это сооружение отороченный белым песцовым мехом темно-синий корсаж из плотной ткани с тугой шнуровкой на спине и повязанный низко на бедрах пояс с серебряными звеньями, свисавший почти до середины икр. Под кроватью нашлись великолепно подходившие к платью белые сапожки на маленьком каблучке.
— Чудо, как хороша! — восхитилась Анка, разглядывая Герду в таинственном платье. Та потупилась и задумчиво провела пальцами по вышивке на рукаве. Такая же украшала подол и ворот блио.
— Сейчас еще причесочку сделаем — будешь настоящая принцесса, как в старину. Правда-правда. Наши девчонки от зависти позеленеют, ручаюсь.
Какое ей дело до лапских девчонок? В этом платье она чувствовала себя странно, тоскливо, но не так, как обычно. Словно тоска шла изнутри, приглушенная и невыносимая одновременно, как из давно затянувшейся раны, по которой нечаянно попали палкой. Хотелось поскорей избавиться от наряда, но настырная Анка не отпускала. Да и не могла Герда объяснить ей свои смутные ощущения. Их даже себе объяснить не получалось. Через полчаса дочка бургомистра закончила колдовать над прической и поспешила к родителям, вспомнив, что ее ждут. Времени до выхода оставалось в обрез, но Герда все же спустилась в библиотеку, чтобы найти ответы на терзавшие вопросы.