Проклятый амулет звал и манил. Сопротивление зову перерастало в злость.
Шорох справа заставил резко обернуться.
У кровати стояла обнаженная Маришка. Не отрывая от меня глаз, она поставила одно колено на постель, потом второе, потянулась ко мне руками, пройдясь ладонями от груди до паха.
— Я не хочу тебя, — кинул я ей.
Она застыла. Не поверив, дернула простыню, укрывающую мои бедра.
— И никогда не хотел. Поэтому не выбирал. Уходи.
Маришка, не замечая, что я едва сдерживаю себя, наклонилась так низко, что ее прохладные соски задели мою грудь.
Злость поднялась валом, затопив благоразумие.
Крик ведуньи смешался с моим яростным рыком, и на ее спине появились кровавые полосы.
— Уходи.
Я стоял над Маришкой, распластавшейся на полу, а хищники, рвущиеся из меня, зорко следили каждым ее движением. И я не знал, что лучше: выпустить их на свободу, чтобы они насладились телом женщины, или загнать глубоко внутрь, чтобы не допустить жесткого секса с последней волчицей по эту сторону реки.
Что-то холодное скользнуло по ноге, и я вспомнил, что сжимаю в кулаке медальон Ариэль, чья цепочка раскачивалась, задевая колено.
Медленно я надел его на себя. Цепь была перекушена ведьмой, и я связал свободные концы, отчего амулет лег у основания шеи. Ровное тепло растеклось по всему телу, укрощая вторые сущности. Ярость ушла. Я смог вздохнуть полной грудью.
Переступив через плачущую Маришку, я вышел из замка. Ветер с реки доносил запахи леса, застоявшейся воды, гниющего дерева, порывами остужая мои тело и голову. Встающее солнце осторожно разукрашивало округу, разбавляя ночные тени красками зарождающегося дня. Беспечные птицы сновали над головой, громко возвещая о наступившем утре. Не думая одеться, я поспешил к реке и с разбега нырнул в самую стремнину. Борясь с течением, переплыл реку и, чувствуя приятную усталость, побежал в сторону леса. Знакомые тропы уводили все дальше и дальше, даря ложное чувство свободы.
Мой полет, а стремительный бег сродни полету, был прерван чужаками, чей тихий говор доносился откуда-то справа. Оглядевшись, я понял, что нахожусь недалеко от дороги, пересекающей лес. Ступая неслышно, я пробрался к зарослям кустарника, где дорога делала поворот к демтеррии — территории демонов.
Только нагота остановила меня, иначе я вышел бы наперерез чужакам. Словно неведомая сила толкала в спину, заставляя откликнуться на зов. Но кто звал, и что меня привлекло в группе всадников? Женщина. Она остановила коня и вглядывалась в лес. Я мог бы поклясться, что она видит меня, хотя это невозможно. На груди стало печь, и, не глядя, я дотронулся до медальона, обнаружив, что тот нагрелся. Женщина повторила движение, и в прорези ее бархатных одежд блеснул собрат моего кругляша.
Разряд молнии не оказал бы на меня такого действия, как осознание, что я вижу сестру Ариэль. Неуловимо похожие, они оставались разными.
Одно слово могло бы описать ее внешность. Она была прекрасна.
— Княгиня, нам пора двигаться дальше, — произнес один из ее спутников.
— Едем.
Женщина словно очнулась от наваждения, тронула коня. Процессия исчезла за поворотом.
Черт, я, оказывается, сдерживал дыхание!
Вернувшись в замок еще быстрее, чем уходил, кинулся в свою комнату.
Из кухни слышался плачь Маришки, но он меня не тревожил.
Тронув панель у изголовья кровати, я запустил в действие механизм, открывший потайную комнату, напичканную техникой с Земли, работающей благодаря магии Эры. Шкаф отъехал в сторону, и в скрытном помещении включился свет. Оглядевшись, я убедился, что грабители сюда не забирались, запустил кодовый замок на сейфе и, сунув руку в ячейку с деньгами, принятыми в Шезгарте, отщипнул крупную сумму. За годы монашества я впервые собирался посетить магазины близлежащего города. Новости и новая одежда — вот, что мне сейчас требовалось.
Хотя я рвался в сторону демтеррии, куда удалилась сестра Ариэль, конь вез меня в противоположную. Прежде, чем сунуться в пекло, нужно узнать, кто разводит огонь.
На землях Псов шьют отличную обувь, и пока сапожник снимал мерку, подбирал кожу по цвету, выбранному мной, мы вели неспешный разговор.
— Давно Вы, милорд, не появлялись в Шезгарте, — покачал Чёбот лысеющей головой. — Мы уж думали, ваши земли бурьяном порастут.
— Не порастут, волки вернутся.
— Вот и хорошо, что вернутся. Волки соседи верные.