Ее рука принялась судорожно развязывать гульфик рабских штанов, но я перехватил ее, больно сжав, отчего женщина опустилась на колени.
— Я не хочу тебя.
— Как ты смеешь, раб? — зашипела Лордесса, пытаясь подняться, но я не отпускал ее руку, заставляя извиваться от боли. — Мне еще никто не отказывал!
— Как бы ты меня не называла, я — король. И я смею.
Всего лишь на мгновение я отвел от нее взгляд, вынужденно обернувшись на свечу, пламя которой затрещало и забилось под порывом ветра, но когда я вновь взглянул на костлявую ведьму, у моих ног сидела демоница во всей красе. Накачанное тело, увитое рельефными мышцами, крепкая грудь с широкими ореолами темных сосков, дорожка черных волос, идущая от самого пупка вниз. Тряхнув вьющимися волосами, достающими до ягодиц, демоница легко выдернула свою руку, и через мгновение я летел через всю комнату. Когда я приземлился на просторное ложе, Тесалия одним прыжком запрыгнула следом и села на меня.
— Я хочу тебя и этого достаточно! — прорычала она и со всего маха ударила кулаком в лицо. Комната ярко осветилась. Я действительно так думал, задыхаясь от боли. Но вскоре радужные круги исчезли и зрение восстановилось. Меня не обрадовало то, что я увидел: я был полностью обнажен, а моя одежда изодрана в клочья.
— Я не хочу тебя, — выплюнул я сгусток крови в лицо Лордессе, но моя звериная сущность, учуяв резкий запах самки, предала меня.
— Не заставляй меня калечить тебя окончательно. Поверь, я получу свое, даже если ты будешь мертв, — Тесалия не спускала с меня гипнотизирующего взгляда. Мой плевок она стерла, наклонив голову к плечу. Демоница елозила по мне, пытаясь оседлать моего предателя, удерживая мои руки в распятом состоянии. Кончики ее грудей задевали мою кожу, распространяя вспышки похоти.
«Ариэл-л-ль» — звонко тренькнула натянутая струна, и этот звук подействовал на меня. Так вибрирует тетива, отправившая стрелу в полет. Мгновение и я обернулся в волка, чьи зубы вцепились в крепкую шею демоницы и вырвали из нее клок мяса. Кровь фонтаном брызнула из раны, заливая все вокруг и ослепляя меня. Тесалия с воем повалилась на пол, а я отфыркиваясь и отплевываясь, вытирал свою волчью морду о простыни.
Демоница подозрительно затихла, и я спрыгнул с кровати. Запах крови опьянял, хотелось рвать податливую плоть и валяться в крови врага. Это было сродни сексуальному возбуждению, и я кинулся на поднимающуюся Тесалию, опрокидывая ее так, чтобы вновь вцепиться в горло.
Но кровавая жертва, лежащая подо мной раскинув руки, вдруг посмотрела на меня глазами Ариэль.
— Любимый, — прошептали ее губы, в углах которых появились кровавые пузыри. — Ты убил меня.
Ее голос был едва слышен, и если бы я не был в облике волка, я бы их не расслышал.
— Поцелуй меня в последний раз, — прошептала она и с всхлипом вздохнула.
Горе затуманило мой разум и я, обернувшись человеком, обхватил ее лицо дрожащими руками и приблизился для поцелуя. Ее слабое дыхание грозило вот-вот прерваться, а я боялся, что последним поцелуем приближу и без того скорую смерть.
Только поэтому я промедлил, и это спасло мне жизнь.
Запах. Дыхание Ариэль всегда было свежо, а то, что лежало подо мной пахло жаром вулкана.
— Ты не Ариэль! — воскликнул я и тут же почувствовал, что мое тело сковывают тугие холодные кольца. Огромная змея лежала подо мной и пытливо всматривалась вертикальными полосками желтых глаз. Раздвоенный язык, словно в насмешку, высунулся на мгновение из пасти.
— Я предупреждала, — зашипела змея. — Я вс-с-се равно получу с-с-свое.
Змеиные объятия стали еще теснее. Где-то во мне хрустнула кость, и острая боль пронзила грудь. Каждый вдох давался с неимоверным трудом, в глазах начало меркнуть, а змея наслаждалась угасанием моей жизни.
«Ариэл-л-ль», — тренькнула в последний раз струна и оборвалась.
— Какого демона? — прошептал я. Мне хватило сил обернуться во вторую ипостась.
Яростный рык разорвал тишину ночи. Императорский тигр рвал змею лапами и зубами.
Она шипела, пыталась спрятаться под кроватью, выползти в окно, но я вспарывал когтями ее чешуйчатое тело и тащил назад.
— Рассвет, — устало произнес женский голос.
Передо мной опять лежала красавица с золотистыми волосами. Ни ран, ни крови на бело-розовом теле. Только исходящий от нее одуряющий аромат, вызывающий вожделение.
Я попятился назад, тряхнул тяжелой головой, пытаясь согнать наваждение. Хвост зло лупил по тяжело вздымающимся бокам. Безумная ночь лишила последних сил, но я держался на бродящем в моем теле возбуждении. Нет, не похоть тому причина. Запах крови, перед которым не может устоять ни один зверь.