– Конечно, хозяин, не сомневайтесь, – и торопливыми шагами Тит потопал к месту службы. Затем, резко остановившись, опять приблизился к Эдвину, встал перед ним и задал несколько нерешительно и смущенно фактически тот же вопрос: «Скажите, хозяин, а Вы всем обитателям этого дома доверяете так же, как и мне?»
– Ты что имеешь в виду, Тит? – с напряжением в голосе уточнил Роос. – У меня нет никаких тревог на этот счет, по крайней мере, пока. Но за интерес к этому делу тебе благодарен. И если у тебя возникли сомнения, то с сего момента разрешаю храброму воину-охраннику расширить границы своих служебных обязанностей и интересоваться так же и персоналом дома. Всем персоналом, без исключения.
На этом вновь возникшая так неожиданно тема разговора была исчерпана, но у Эдвина остался какой – то нехороший осадок от всего услышанного.
Глава вторая
Первая встреча Эдвина с Вениамином Валентиновичем Задонским произошла в советский период, в 1986 году, в июне месяце. Тогда еще не было понятия ближнее зарубежье, все мы были гражданами одной большой страны, соотечественниками. И страна эта носила название СССР. Хотя республики Прибалтики, в том числе и Эстония, воспринимались всеми, как непохожие на остальных; было в них что-то западное: манера одеваться, раскрепощенность в общении, музыка, речь и прочее. Иначе говоря, были эти самые прибалтийские братья какими-то другими. Говорили прибалтийцы с явно выраженным, таким мягким и милым акцентом, который было ни с чем не спутать. Причем, это касалось не только обычных граждан-обывателей, но и представителей эстрадного цеха, актеров, режиссеров – одним словом, творческой элиты. Светловолосые ребята и девчата в смелых сценических костюмах и особой манерой песенного исполнения на сценах концертных залов Москвы, да и не только, демонстрировали нам через песенный жанр легкость и непосредственность поведения и, конечно же, ощущение полной свободы. Кстати, на экранах телевизоров это было еще заметнее. Помним. Фильмы так же были узнаваемы, поскольку практически все актеры подлежали дублированию, поскольку слишком очевиден был акцент. Увы, это время кануло в прошлое. Хорошо это или не очень – теперь не важно. Важно лишь то, что это время знакомства наших героев – Эдвина и Вениамина.
Дело было в Ленинграде. Это еще одна история утерянных названий городов. Теперь вторая культурная столица вовсе не Ленинград, а Санкт-Петербург. Так вот, именно в Ленинграде состоялась Всесоюзная совместная конференция врачей клинического профиля и морфологов. Обсуждались многие животрепещущие темы, доклады были интересными. На одном из заседаний совместной секции выступил Эдвин Роос с докладом, который тесно перекликался с вопросами посмертной диагностики заболеваний сердца. Судебно-медицинская тема. Более того, очень актуальная, т. к. от этой болячки смертность на первом месте. После доклада и окончания заседания они познакомились, представились друг другу. Зашли в местный буфет, за чашкой кофе разговорились. И не только на профессиональные темы. После знакомства оба почувствовали ощущение какой-то легкости и взаимопонимания в общении между ними. Вот так зачастую бывает; ты практически не знаешь человека, впервые видишь его, но обаяние твоего собеседника не может оставить тебя равнодушным. Обменялись адресами, телефонами. С того самого момента и идет отсчет начала их настоящей и крепкой мужской дружбы. Встреча оказалась судьбоносной. Виделись редко, созванивались тоже не так чтоб уж и часто. Всего один раз был Эдвин в гостях у Задонского, еще до начала его теневой жизни. Познакомился с женой. Выпивали немного – оба не любители. Это тоже сближает. А вот Веня частенько гостил у своего эстонского коллеги и друга, когда тот еще жил в обычной трехкомнатной квартире на окраине Таллина. В последний раз он навестил его за год до смерти жены. Супруга Эдвина уже изрядно ослабела, плохо выглядела, особенно после курсов химиотерапии, но старалась держаться бодро и даже шутить. Понимала и осознавала приближение своего скорого конца и сама Марта и таяла буквально на глазах. Друзья много говорили, стараясь отвлечь от грустных мыслей себя и больную женщину. Встреча была уже в известном роскошном особняке. Задонский видел, чего добился его лучший, да нет, пожалуй, не только лучший, а единственный настоящий друг. Никакой зависти не было. Было ощущение силы и упорства в достижении цели. Вот это человек! Расположились в гостиной у камина, в стаканах немного виски со льдом. Долго смотрел на своего друга Задонский, смотрел задумчиво, как бы не решаясь на главное. Эдвин понял, что на душе у Вени не так уж все гладко и спокойно, червяк тревог и сомнений сидит в нем и потихоньку пожирает его изнутри, но не решается он открыться даже ему.