Евгений Гаркушев
Три измерения времени
Когда воротимся мы в Портленд,
Нас примет Родина в объятья.
Да только в Портленд воротиться
Нам не придется никогда.
* * *
Все у нас будет, Машенька, – шептал Василий, обнимая подругу за плечи и склоняясь к ее уху. Девушка сидела на простом деревянном стуле в лаборатории, без энтузиазма разглядывая пляску зеленых кривых на маленьком экране осциллографа. – Синее море, белый пароход… Уедем в теплые страны, будем отдыхать целых полгода.
– Отчего только половину? – вздохнула Маша. Ее рыжие волосы рассыпались по плечам, от них пахло дорогими итальянскими духами. – Так все надоело, Звягин, если б ты знал! И устала я. От лицемерия, лжи. На работу – как на праздник, домой – как в тюрьму…
Василий скрипнул зубами.
– Потерпи немного. На полгода – потому, что мне работать надо, милая. Столько дел впереди. Но для начала – вернуться, приобрести нужные акции, ну и Диму твоего нейтрализовать, конечно… Акции – на первое время, потом с деньгами проблем не возникнет. А сейчас нам деньги понадобятся. Смокинг для Стокгольма и то купить не на что.
– Смокинг… Тебе есть нечего, – заметила Мария. – Я, кстати, ватрушек принесла. В пакете. Забыла совсем.
График работы Маши не отличался строгостью. Собственно, она приходила в институт, когда хотела, и уходила, когда ей было удобно.
– Спасибо, любимая. Ватрушки – хорошо. Главное, помни: скоро все будет по-другому!
Василий отошел от Маши, снял с гвоздя в стене пакет и достал сверток с ватрушками. Сдобный запах наполнил комнату. Есть хотелось очень сильно. Высокий, спортивного сложения ученый отличался хорошим аппетитом – который не всегда удавалось удовлетворить, особенно в последнее время.
– И без уголовщины, Звягин, – попросила девушка. – Знаю я тебя. Тихий, тихий, а потом как выдашь что-нибудь…
– Преступными методами можно решить проблему и здесь, – жуя, ответил Василий. – Только вероятность, что поймают, гораздо выше. Ни к чему мне кого-то убивать или калечить. Достаточно, чтобы он не встретил тебя.
– Не встретил меня, – эхом отозвалась подруга.
Ах, если бы и в самом деле год назад наивная и доверчивая Маша не встретила Дмитрия Маковского! Солидный мужчина на черном джипе всего-то спросил у девушки дорогу – но не поехал на важную встречу, а отменил ее ради новой знакомой. Эффектный жест… Маковский многое делал эффектно. Если бы он не вскружил бедной девушке голову, не очаровал красивыми речами, не внушил симпатии богатыми подарками – не вышла бы Маша замуж за мужчину двадцатью годами старше себя за два месяца до того, как появился в ее жизни молодой, красивый, обаятельный и такой умный и понимающий Василий. Поняла она, что поторопилась, да поздно – Дмитрий Олегович отпускать жену не собирался, а повернуться и уйти от него не получалось.
Бизнес Маковского был не совсем легален, а точнее, совсем нелегален, и под его началом ходили матерые преступники. Узнай Дмитрий Олегович, что его жену обнимает симпатичный кандидат наук, – и… Что «и», наверняка сказать было сложно – Маковский отличался непредсказуемым характером, – но вариант физического устранения соперника, а заодно и изменницы исключать не следовало.
– Через три дня, – прожевав четвертую ватрушку, сказал Василий. – Если мне привезут нужные катушки и они не сгорят – через три дня.
В дверь постучали. Потом открыли ее. На пороге стоял муж Маши – среднего роста, несколько полноватый, с внимательными водянистыми глазками. Он широко, хотя и несколько глумливо улыбался. За его спиной маячил крупный мужчина – то ли телохранитель, то ли партнер по бизнесу. Вообще-то регулярно услугами охраны Дмитрий Олегович не пользовался, но часто разъезжал по городу с «группой силовой поддержки».
– Привет, Маковский, – девушка покраснела, хотя Василий стоял на безопасном расстоянии от нее и продолжал есть. У Маши была не очень хорошая привычка называть мужчин по фамилиям, но они, как правило, не обижались. – Ты чего стучишь?
– Вдруг помешаю? – осклабился Дмитрий. – Общий привет. Как жизнь, Василий?
– Спасибо, нормально. Здравствуйте.
– Ты, я слышал, что-то необычное придумал? Можно даже сказать, гениальное? Маша рассказывала, – пояснил Маковский, проходя в лабораторию и без приглашения усаживаясь на стул Звягина. – Мне даже интересно стало. Дай, думаю, загляну.
Звягин удивленно воззрился на незваного гостя. Они встречались с Маковским и прежде – Дмитрий Олегович договаривался с руководством института, чтобы его супруге разрешили собирать здесь материалы для диссертации по философии. Тема касалась разработок на переднем крае точных наук, и лаборатория Звягина как нельзя лучше отвечала требованиям исследований. Руководство института после некоторой спонсорской поддержки без лишних возражений разрешило Маше работать, да еще и платило ей ставку лаборантки. Но, поспособствовав супруге в устройстве на работу, Маковский всего лишь пару раз за весь год заехал за ней в конце рабочего дня и никогда не вступал в разговоры с «подопытными кроликами» – так он, по словам Маши, называл ученых-физиков, с которыми она работала. Вообще научная деятельность собственной жены предпринимателя, похоже, веселила.
– Ну да, ну да, – прервал затянувшееся неловкое молчание Маковский. – Ты, Звягин, я так понял, машину времени сконструировал? И тебе на нее денег не хватает?
– Машина времени существует только в романах, – удивляясь высокопарности своего тона, заявил Звягин. – Я строю пространственно-временной преобразователь. Идея его проста и доступна. На самом деле удивительно, что никто не пришел к ней раньше.
– Да вы присаживайтесь, – обратился к супруге и ученому Маковский. – Ешь ватрушки, Звягин, не стесняйся. Вкусные? Маша ватрушки отлично печет. Хочешь, я Соловья за чаем пошлю? Или за чем-нибудь покрепче?
– Чайник здесь есть, – заявила Мария. – Я поставлю. А пить на рабочем месте нельзя.
– Ну и ладно. Ставь чайник. Так что же, Василий Петрович, расскажете мне о своей работе?
Звягина в первый момент поразило, что Маковский знает не только его имя, но и отчество – хотя вполне понятно, Маша вряд ли называла его дома Васей. С другой стороны – почему нет? Или Дмитрий уже приставил к нему частного сыщика? Тоже вероятный вариант.
– С какой целью интересуетесь?
– Что, и поинтересоваться нельзя? – не слишком по-доброму усмехнулся Маковский. – Думаешь, если я торгую, в других вещах не разбираюсь? Я, между прочим, политех закончил. Не бойся, идею не украду. А помочь вполне могу.
– Политех дает хорошее образование, – пробормотал Звягин. – Я спрашиваю потому, что Марию интересуют одни аспекты нашей работы, а вас могут интересовать совсем другие.
– Так и расскажи обо всех. Правда, я слышал, что современные открытия делаются институтами, а не талантливыми одиночками. Так?
– В целом – так. Только пространственно-временной преобразователь – устройство ненамного сложнее колеса или электрического генератора. Для его постройки нужен определенный уровень технологий, но принцип прост. Преобразователь едва ли сложнее обычного бытового телевизора или, скажем, механических часов.
– Да ну?
– Именно, – включилась в разговор Маша. – Основные великие изобретения человечества в области физики легко перечислить. Каменный топор, лодка, колесо, паровой двигатель, электрический генератор, увеличительное стекло, ракетный двигатель, атомный реактор. Восемь чудес, которые изменили нашу жизнь. Мы стоим на пороге девятого открытия – по сути такого же простого и всеобъемлющего. Во всяком случае, так утверждает Василий. Я не слишком сильна в тензорном исчислении и не понимаю выкладок Звягина. Но и древние не умели рассчитать момент инерции колеса – что не мешало им ездить на повозках.
Спутник Маковского – то ли по фамилии, то ли по прозвищу Соловей – продолжал топтаться на пороге. На лице его читалась скука. Видя, что о нем забыли, он робко кашлянул.