Особенно эффектно это, само собой, смотрится с ночной стороны Ружены, и я обещал себе после открытия мемориала непременно найти благовидный предлог для начальства, чтобы задержаться здесь хотя бы часов на пятьдесят.
Как и ожидалось, площадь была готова к празднеству даже на случай внезапной грозы в самый разгар церемонии. Я сразу приметил два необъятных армейских грузовика — аккумуляторную станцию с мощными прожекторами и самоходную платформу, уставленную батареями ракет пиротехники. Чувствовалось, завтрашней ночью тут планировали повеселиться вовсю.
Меж тем Сазонов уверенно прошествовал к мемориалу — задрапированной брезентом высокой стеле. В руке инспектор сжимал компактный чемоданчик, чем-то напомнивший мне полевую лабораторию геодезиста.
Небрежно кивнув охраннику, Сазонов ловко откинул край тяжелого полога и вошел внутрь. Меня он с собой не пригласил, да я и не претендовал.
Там, у постамента, была его работа, моя же де-факто начиналась только утром. А выезд на рекогносцировку репортеру только на руку — я уже сделал несколько симпатичных снимков зачехленной стелы на фоне восхитительной панорамы ночного Громова.
В мемориале Сазонов пробыл недолго. Мне показалось, что под пологом блеснули несколько вспышек.
Я нашел это странным: чего ради фотографировать стелу под брезентом, да еще и посреди ночи, когда утром можно будет подетально зафиксировать весь мемориал? Но виду я не подал, тем более что на лице инспектора читалось спокойное удовлетворение честно проделанной работой.
— Тэкс-тэкс-тэкс… — пробормотал он, рассеянно глядя на далекие домны «Громовстали», над которыми еще играли грозные всполохи уходящих зарниц. И вопросительно посмотрел на меня, точно забыл на миг, кого привез с собой сюда, на Площадь Ветров, в ночь перед праздничной феерией.
— Тэкс-тэкс… — повторил он, явно ожидая от меня какой-то реакции.
— Ну… как там?! — На всякий случай выпалил я.
— В лучшем виде, — заверил инспектор. — Исключительно благоприятный ход событий, м-да.
Я окинул взглядом площадь.
В самом деле, даже опытный диверсант вряд ли мог пробраться сюда незамеченным. Над моей головой нервно подрагивал купол искусственного освещения. К тому же воздух в любой момент могли разрезать лучи мощных прожекторов, простреливающих всё пространство предстоящей церемонии вдоль и поперек.
Профессиональное чутье подсказывало мне также, что по периметру площади таится отнюдь не одно всевидящее око милицейской медиакамеры.
В довершение, живописным свидетельством тому, что местные службы безопасности не дремлют, над цветущей сиренью в сквере чернела спаренная автоматическая пушка, одним своим видом предупреждая: руженцы любят и ценят свою историю, которую готовы защитить от любых посягательств!
— Я бы посоветовал утром расположиться во-он там, — указал инспектор на защищенный тентом узкий мысок рекреации для важных гостей по правую сторону от мемориала. — Оттуда открывается отличный обзор на памятник и публику.
— Хотите сказать, если Герострат явится, оттуда его будет легче заметить? — Осклабился я.
— Насчет легче — не скажу, — пожал плечами Петер Ильич. — А что явится — не сомневаюсь.
Но не успел я и рта раскрыть, как он деловито осведомился.
— Вы, кстати, где планировали остановиться? Поехали, я вас устрою получше любой гостиницы. После такого перелета сам Бог велел хорошенько выспаться. А утром доставлю сюда и пропуск организую прямиком к важным товарищам.
Внутренне я, конечно, восхитился такому крутому виражу, который Сазонов с легкостью заложил в нашем разговоре. По всему видать, в подробности насчет Герострата вдаваться он не собирался.
Делать нечего — я поплелся к «подушке», меча громы и молнии в узкую спину инспектора. Так уж устроен человек: дай ему всего и сразу, а на сухом информационном пайке только кошки родятся.
Глава 4
Надежин. Первый Протокол
Февраль, 2144 г.
Флагман Четвертой Межзвездной Экспедиции МКК-5 «Звезда»
Район Луны, Солнечная система
Начинаю отработку Первого Протокола.
Я — Петр Алексеевич Надежин, КК, командир корабля и, заодно, согласно расписанию стартовой полетной вахты — ИОКК, исполняющий обязанности командира корабля. (Какое совпадение, подумать только!)
С началом полета я должен лично проверить все важнейшие агрегаты вверенной мне «Звезды». На полный обход и осмотр корабля Первый Протокол дает мне 20 дней.