– Да, мы с родителями жили здесь, – сказала Елена Павловна, снимая пальто и вешая в шкаф. – Хорошая была квартира. А почему вы интересуетесь?
Мила лихорадочно раздумывала, как изложить суть дела и стоит ли вообще рассказывать все как есть.
– Видите ли, я секретарь директора завода, и у нас в приемной есть мебель, вероятно, принадлежавшая вашим родителям.
– В самом деле? – удивилась Елена Павловна. Она прошла к одному из столов и положила на стул возле него свою сумочку. – На заводе работала мама, но она ничего не говорила об этом.
Пока разговор не перешел к уточнению предметов «мебели», Мила сказала:
– Может быть, мне тогда стоит поговорить с вашей мамой?
– Да, вероятно. Мы живем отдельно. Я с мужем, а мама на Богородском шоссе. А папа умер не так давно.
– Не дадите адрес или телефон?
…Когда Мила ворвалась в приемную с опозданием в пятнадцать минут, у нее был телефон некоей Дарьи Никитичны.
А когда она прощалась с Еленой Павловной, Мила задала вопрос, мучивший ее с первой минуты в офисе «Моря солнца»:
– А как получилось, что вы здесь работаете? Ну, в вашей бывшей квартире?
Елена Павловна улыбнулась:
– У нашего турагентства не один офис, а четыре. Восемь лет назад устроилась и сначала работала на проспекте Мира. Там уже узнала, что есть офис на Весенней, в моей прежней квартире. Съездила, с девочками познакомилась, решила, что было бы здорово здесь же и работать. Начальство отнеслось с пониманием, перевели. Вот так. Выходит, что все-таки случайность.
«Случайности не случайны», – стучала в голове у Милы фраза из какого-то фильма, пока она разгребала завалы в работе и все ждала случая позвонить по добытому телефону.
Звонила уже вечером из дома, тщательно продумав все, что скажет. Но, будто компенсируя легкость при установлении личности владелицы стула, никакого разговора не получилось. Мила даже не успела сказать про стул (она вообще не хотела про него говорить): едва услышав, что звонят из заводоуправления, Дарья Никитична бросила трубку. У нее был спокойный, но мощный голос, однако Мила решила, что старуха выжила из ума и кидается на всех, кто пытается вторгнуться в ее жизнь. Нужно было выпросить у ее дочери адрес, думала Мила, переживая неудачу.
Еще одна попытка установления контакта со своенравной старухой состоялась на следующий день, утром. Если вчера Мила говорила с интонацией просительной и добродушной, как частное лицо, то сегодня повела беседу строго официально. Но и на этот раз ничего не вышло.
– Я вам ничего не должна. Идите в ЖЭК и с ними разбирайтесь. Я тут ни при чем, – гнула какую-то давнюю свою линию вредная старуха, и Миле снова пришлось раздраженно слушать короткие гудки.
Все устроилось в тот же вечер. Мила решила, что позвонит в последний раз и если уж ничего не получится, пойдет на поклон к Елене Павловне. Разговор вышел такой:
– Меня зовут Людмила, в заводоуправлении остался стул, принадлежащий вам… – выпалила Мила скороговоркой, уже мало заботясь, что она говорит со слабоумной старухой и та ее может не понять или не расслышать, но на другом конце линии повисла тишина, и сперва Миле даже показалось, что связь оборвалась, однако она услышала в ответ:
– Стул? Я и забыла уже про него. Да, был такой.
– Черный, – не веря в успех, сказала Мила.
– Да, мореный… Господи, сколько лет…
– Дарья Никитична, могу я с вами встретиться? Это ненадолго, мне очень нужно вас увидеть, – молила Мила. – Я говорила с вашей дочерью…
Уже не слушая, старуха просто назвала адрес и Мила вновь услышала короткие гудки.
Записав номер дома и квартиры, Мила решила тотчас же разделаться с этой историей и после работы сразу поехала на Богородское шоссе.
Это было совсем рядом и скоро Мила уже стояла у нужного подъезда. Она заглянула в бумажку, проверить номер квартиры и тут вернулся мандраж. Что говорить? Это же чертовщина какая-то! Три мертвеца и один стул. Что знает старуха? Почему сразу согласилась на встречу, лишь услышав про этот проклятый стул? Однако думать обо всем этом было слишком поздно, и Мила набрала номер на домофоне. Послышался треск, какое-то шуршание, но никто не ответил, просто запищал сигнал, давая разрешение войти. Решив не ехать на лифте (тем более что этаж был неизвестен), Мила пошла пешком, давая себе дополнительное время собраться с духом. Искомая квартира оказалась на третьем этаже и тут уже Мила не стала медлить, а сразу нажала кнопку звонка. «Подумает еще бог знает что», – некстати пронеслось в голове у Милы, вспомнились истории с доверчивыми бабушками и хищными расчетливыми похитителями орденов и пенсий, но тут дверь отворилась.