Она шумно выдохнула, отошла, остановилась возле столика.
– Полувампир, Артур. Я больше человек, чем… И – да: Кордган все знает! Хочешь – спроси его сам!
Она гордо вскинула голову, прямо посмотрела мне в глаза.
Я поверил. И понятно, никуда уже не пошел. Тем более что в следующий момент она оказалась в моих объятиях, и мы продолжили то, что не закончили несколькими часами ранее. Она больше не кусалась. По крайней мере, в тот раз.
Через день я перебрался к Маре, и следующие пару месяцев стали сплошным сумасшествием.
Я игнорировал шепотки за спиной и завистливые взгляды сотоварищей, вот только шейный платок стал неотъемлемой частью моего гардероба. Благо устав Координационной Службы допускает определенные вольности в одежде.
Я говорил, что в Паутине порой пропадают люди? Иногда становятся жертвами магнитных аномалий, иногда теряются где-то в Ничейной Зоне. В конце концов, Координационная Служба – не гражданская организация, и гибель при исполнении – явление отнюдь не редкое.
Да, но – вышел в бар и не вернулся?! И это на Базе, где кроме, собственно, Патруля и Координаторов, присутствуют лишь три-четыре сотни работников сферы обслуживания и медицины?! Я знал об этом столько же, сколько и все – слухи, и только. В конце концов, ЧП подобного масштаба расследовали маститые зубры из секретных служб, а не зеленые разгильдяи-патрульные.
Мое мнение по этому вопросу (если б кто им поинтересовался) было следующим. Мало ли что могло случиться? За высоким забором, окружавшим территорию Базы, находится огромный мир, населенный крайне агрессивными хищниками и напрочь лишенный разумной жизни. Конечно, в здравом уме и трезвом рассудке туда никто не сунется. Но по пьяни да на спор… Камикадзе всегда найдутся! Черт! Я же был уверен, что прав!
Чем сладостнее эйфория, тем горше прозрение.
С букетом в руках и подарком в кармане я появился у нашей двери… Знаю, милая, ты ждала меня немного позже.
Мара с радостным визгом повисла у меня на шее:
– Артур! Вот так сюрприз!
– Сюрприз…
Улыбка сползла с моего лица, когда из спальни вышел мужчина.
– Кто это? – глухо спросил я. Хотя отлично знал этого гада – сосед по общаге, кэп Гунн. Хренов самогонщик!
Мара обернулась и заорала – было от чего! Гунн, в окровавленной рубашке, с остекленевшим взглядом, низко рыча, бросился на нас.
Я оттолкнул Мару, перехватил нападавшего за руку и с силой отправил навстречу стенке. По идее после такого столкновения Гунн должен был тихо улечься и не шевелиться. Но кэп тут же вскочил на ноги и снова бросился на меня. Я увернулся, достав противника ударом в солнечное сплетение.
– Эй, ты что? Мухоморов объелся?!
Он не ответил, снова пошел на меня, не переставая рычать. Руки тянулись к моему горлу, а лицо… вертикальные зрачки в желтых глазах (клянусь, раньше они были карие!), из уголка рта капает слюна, и клыки… От ужаса я выдал что-то дико непечатное и попытался отбежать… Не успел! Гунн вцепился мне в глотку, потянулся оскаленной пастью. Я тоже схватил его за шею, не давая закончить маневр, съездил коленом в живот. Мы упали, покатились по полу… В какой-то момент этот гад оказался сверху, навалился всем телом. Я продолжал удерживать его за шею, но руки уставали…
– Гунн! Опомнись! – успел еще крикнуть я. Бесполезно – в глазах бывшего товарища не было и следа разума. Он рычал, щелкал зубами, тянулся к горлу.
Потом вдруг обмяк и повалился на бок.
Над нами стояла растрепанная Мара с окровавленным кухонным ножом в руке. Я оттолкнул труп и, как был, отполз в сторону, пока не уперся спиной в диван.
– Ты… ты убила его, – прохрипел в ужасе.
– Или я его, или он тебя, – пожала плечами женщина. Она была абсолютно спокойна.
Я же пребывал в полной прострации, ничего не соображая от пережитого потрясения.
– Он был офицером… Ты убила офицера…
– Я спасала тебя!
Я сжал ладонями виски, пытаясь привести в порядок мысли.
– Он… Нужно сообщить… – как в тумане, я направился к телефону.
Мара преградила мне путь:
– Нет, Артур! Этого делать нельзя!
– Почему?
– Ты прав, мы убили офицера. Нас обоих выгонят! Это в лучшем случае…
Я тупо уставился на нее:
– Но тело…
– Мы его спрячем, – она провела ладонью по моей щеке, – никто ничего не заподозрит. Ну же, милый… поверь мне.
Я покорно кивнул.
Мы замотали тело Гунна в покрывало, а дождавшись ночи, оттащили за забор, где к утру от него не останется даже костей.
Бедняга! Вышел в бар и не вернулся…
Мы вернулись домой, Мара плеснула в бокал коньяк: