Рядом с ними склонилась фрейлина, ее пальцы скользили по обнаженной руке Теи. Плотный капюшон скрывал ее лицо. Она не отрывала глаз от своего молчаливого занятия, пока я не подошел к ней вплотную. Ее маска скрывала все, кроме глаз.
— Что ты делаешь? — спросил я.
Ее ресницы затрепетали под маской, но она продолжала смотреть на меня. Через мгновение она взглянула на тела, а затем подняла руку и сняла маску.
Капюшон скрывал половину ее лица, но света было достаточно, чтобы разглядеть остальное. Мое сердце бешено забилось в груди, когда я увидел шрам, пересекающий ее щеку, подбородок и горло, словно ее полоснули очень острым клинком, которым орудовал тот, кто желал ее смерти. Ее губы задумчиво сжались, перетягивая мое внимание от шрама к ним, полным и нетронутым. Я знал, что маска была частью ее костюма, но, возможно, она носила ее, чтобы скрыть эти губы, это поразительное, покрытое шрамами лицо, от которого я едва мог оторвать взгляд.
— Их можно спасти, — прошептала она, и я моргнул, вернувшись к адской картине перед нами.
— Они мертвы, — сказал я категорично. Меньше всего здесь требовалась ложная надежда, в том числе и мне.
— У королев есть сила. — Она поднялась на ноги и подошла ближе ко мне. — Мы должны немедленно отнести их к ним. Существует пророчество.
Я знал много пророчеств. Я провел немало времени, гоняясь за пророчествами, удачей и славой по всему миру. Я прочел тысячи книг. Я даже видел немало чудес. Но вампиры не возвращались после настоящей смерти. Как и смертные. Больше нет.
— Не с пустым троном, — ответил я. — Сабина не взошла на трон, и даже если сделает это, то магии, которая тебе понадобится, больше не существует.
Как только я произнес эти слова, мощный толчок чуть не подбросил меня в воздух. Я пошатнулся и сделал шаг вперед, озираясь по сторонам и ругаясь про себя.
— Я знаю, что ты это почувствовал, — сказала фрейлина.
— Что? — спросил я. — Землетрясение? — Может, под нами действительно был вулкан — это было бы плохо.
Она закатила глаза.
— Землетрясение? Я слышала, что ты умнее, Лисандр.
Правда? Я уже собирался спросить, где она это слышала и откуда знает мое имя, когда небо превратилось в сверкающий дождь искр. Немногие оставшиеся зеваки закричали и разбежались, когда на нас посыпались крошечные вспышки. Мой взгляд упал на один из ближайших разломов, и я обнаружил, что из нее валит темный дым.
— Давай, — схватила она меня за руку. — Помоги мне отнести их королевам. Они знают, что делать.
— Но… — Я бросил взгляд в сторону матери, и фрейлина дернула меня за руку.
— Сабина не сможет нам помочь, — шипела она. — Она не та королева, которую мы ищем.
— Но если она не королева, то у нас не хватит сил, чтобы воскресить их из мертвых. — По какой-то причине, даже продолжая спорить, я решил подхватить брата и осторожно взвалить его на плечо. Какие бы колебания я ни испытывал раньше, их затмило полнейшее безумие, творящееся вокруг.
— Тея не умерла. — Она подняла ее на руки и прижимала к себе обмякшее тело.
Но Тея была мертва. Даже магическое существо не смогло бы выжить после такой раны. Широкие, ничего не видящие глаза Теи смотрели на меня из-за плеча фрейлины. В них не было жизни. Она была мертва.
— Ее можно призвать обратно в этот мир, — сказала фрейлина.
Из ее уст возвращение кого-то из мертвых звучало как нечто простое. Но что я теряю? Я уже собирался сказать об этом, когда увидел, что она уже понесла Тею прочь. Я оглянулся через плечо на Сабину и Уильяма, продолжающих кричать друг на друга. План этой странной женщины звучал безумно, но почему не попробовать? Это было лучше, чем позволить Сабине или Уильяму разлучить тела.
— Что теперь? — спросил я, догнав ее.
— Тея блуждает между смертью и жизнью, — объяснила она торопливым шепотом. — Мы должны вернуть ее обратно.
— И как, черт возьми, мы должны это сделать? — спросил я, когда мы проскользнули в потайной ход.
— Ты задаешь много вопросов. — Она застенчиво улыбнулась, прежде чем ответить: — С помощью магии.
— А, ну да, — сухо сказал я, поправляя тело брата на своем плече, когда проход сузился. Я не хотел думать о том, почему он такой тяжелый, и, если был способ — любой способ — спасти его, я не мог его игнорировать. Как бы безумно это ни звучало. — Хорошо, еще один вопрос — как мы это сделаем?