Залу освещали лишь висящие на некоторых колоннах светильники, и у них не хватало сил, чтобы разогнать тьму. Да и задача у них была, видимо, иная. Они-то и привели Роберта к двери в темницу. Низкая, толстая, с железными заклепками дверь была распахнута настежь. Сразу за ней вниз круто уходили грубо обтесанные ступени. Сколько таких ступеней Роберт уже прошел за эту ночь и сколько еще придется пройти?
Спускаясь в кромешной темноте, он касался рукой холодной и влажной стены. Где-то внизу едва заметно мелькал подергивающийся свет. Когда лестница наконец закончилась, Роберт вышел на широкую площадку с несколькими ответвлениями. Справа по обе стороны от прохода находились камеры с решетчатыми дверьми, слева - помещение с вкопанными в землю столбами и железными кольцами на них, куда цепями приковывали заключенных для пыток, а прямо уходил длинный коридор, терявшийся во мраке. Вот туда Роберту, видимо, и нужно.
Откуда-то из глубины подземелья доносился еле слышимый стон, временами переходящий в истошный крик, который усиливался отраженным от стен эхом. Освин оказался прав. Загадочный Дин - о нем обмолвились стражники - пытал кого-то в застенках замка. Следовало бы подобраться поближе. Может, удастся услышать разговор.
Коридор закончился лестницей, круто забиравшей влево. Она уводила вдоль стены вниз на добрую сотню футов. Снова эти проклятые ступени. Крики меж тем прекратились, и послышался лязг цепей.
Роберт опустился на пару ступеней, так, чтобы рассмотреть залитую тусклым светом комнату, но ничего кроме стен и все тех же столбов для пыток не увидел. Скрипнула решетчатая дверь. Кто-то звякнул связкой ключей и, видимо, направился к выходу, наполняя пространство гулом шагов. Пора убираться.
Стараясь не шуметь, Роберт стрелой взмыл по лестнице и бросился прочь из подземелья. Караульные еще не должны были очнуться, но вот хватились ли их уже остальные?
Ответ на этот вопрос Роберт получил, когда вновь оказался в тронном зале. Обеспокоенные стражники с горящими факелами и клинками в руках вбежали в чертог и направились прямиком ему навстречу. Он успел спрятаться за колонной, пока захмелевшие солдаты пересекали зал, ругаясь и спотыкаясь, то ли от скверной видимости, то ли от выпитого эля. Спешат доложить Дину о проникновении, подумал Роберт. Тем же путем не пройти. По двору, наверняка, снует кучка солдат в поисках нарушителя спокойствия в лице командующего городской стражей. Значит, придется искать другой выход из замка.
Дождавшись, когда солдаты исчезнут за дверью, Роберт добрался до противоположной стены зала, где находился вход в донжон, и побежал по витой лестнице наверх. Из башни можно было попасть куда угодно: в жилые помещения, в парадную или нижнюю столовую, в кладовую или на кухню. Но Роберта интересовало левое крыло замка, ведь секретный ход находился именно там - в подвале, отведенном для хранения вина.
Роберт бежал по темному узкому коридору, останавливаясь у каждого окна и вглядываясь вниз сквозь ромбовидные стекла. Он искал какой-нибудь выступ или козырек под окном, чтобы спуститься с его помощью.
Козырек Роберт все-таки нашел, крепкий широкий, но аккурат между окон. Придется прыгать так. Выбив ногой стекло, и едва протиснувшись в узкий проем, Роберт свесился с края и прыгнул. Земля встретила не дружелюбно, выбив воздух из легких и шибанув по правой ноге. От резкой боли Роберт стиснул зубы и едва сдержался, чтобы не закричать. Вдалеке послышались голоса, а крыльцо наполнилось мельтешащими огоньками.
Он с трудом поднялся и поковылял к погребу, благо, что до него оставалось всего пара шагов. Прихрамывая, он спустился по ступеням, закрыл за собой массивную дверь. Крики стражников становились все громче. Роберт разобрал некоторые фразы, но содержимое их ему не понравилось.
Когда он прошел за стену и оказался у очередного лестничного марша, стражники ворвались в погреб. Переговариваясь и бранясь, они переворачивали все с ног на голову. Послышался хруст клепок и звон обручей. А кто-то из солдат, видимо, споткнулся о валявшийся на полу хлам и упал, грохотнув так, что стены дрогнули.
Проклиная все лестницы разом и тех, кто их придумал, Роберт аккуратно перешагивал с одной узкой ступеньки на другую. Он спускался в кромешной тьме, превозмогая боль, которая становилась только сильнее с каждым шагом. Если ушиб - не страшно, заживет быстро, а вот перелом куда хуже. Без вмешательства лекаря или мейгуна кость может срастись неправильно, и Роберт останется калекой на всю жизнь. Но как объяснить мейгуну, где он умудрился сломать ногу? Ведь из «Безголового рыцаря» Роберт вышел на здоровых ногах, а Виллем даже проводил его до дома, горланя песни всю дорогу и интересуясь, почему же его лучший друг не пьет в такой великий праздник. Интересно, будет ли Виллем считать Роберта другом после того, как узнает, чем он занимался этой ночью?