Когда он подъехал к пепелищу, уже светало. Широкий столб черного дыма поднимался от руин в небо. «Золотая корона» сгорела до основания за несколько часов. От здания остались лишь две закопченные стены да тлеющие головешки. Юноша соскочил с седла и кинулся к завалам, но упал, споткнувшись о тело человека в доспехах. В руке тот сжимал эфес меча, из груди его торчали арбалетные болты с черным опереньем. Лицо воина обезобразили ожоги, а от дублета остались одни лохмотья.
Аран поднялся на ноги и осмотрелся. Повсюду валялись тела погибших: кто от железа, кто от огня. У одного в глазу торчал нож, у другого не было головы. Многие успели надеть броню, но кто-то сражался в камзолах на голое тело. Что здесь произошло?
Среди погибших юноша не нашел ни Эдама, ни Додда, ни Мэри, ни ее больного младшего сына Гленна. Этот факт вселял надежду на то, что они спаслись, ушли в лес, подальше от побоища. Если так, то, скорее всего, они отправились к ручью, где Аран с Эдамом устраивали состязания по стрельбе из лука. Надо проверить, пока они еще не ушли никуда.
Сев на корточки перед телом убитого воина, юноша попытался расстегнуть пояс с пустыми ножнами и кинжалом, но тут же одернул руку, почувствовав холодную сталь приставленного к горлу клинка.
- Ты еще кто такой, черт тебя подери?
Аран медленно встал и увидел перед собой сира Эдмора Рита в почерневшем сюрко с окровавленным мечом в руке. Лицо его местами покрывала сажа вперемешку с кровью, обгоревшие волосы торчали в разные стороны, а из правого бока виднелось оперение арбалетного болта. Стальная кольчуга и вареная кожа не спасли от смертельного жала.
- Дважды повторять не буду.
До Рокшира несколько дней пути и безопаснее проделать их с хорошо вооруженным воином. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, кто поджег «Золотую корону» и устроил резню. Люди однорукого рыщут где-то неподалеку и то, что они находятся на чужой земле, их не пугает.
- Мое имя Тирил, - ответил юноша и поднял руки. - «Так будет лучше для нас обоих».
Глава 11 (Эдд)
Когда путники наткнулись на повешенных на суку одинокого дуба людей, солнце уже клонилось к горизонту. Издалека Эдд разглядел двоих мертвецов, но, подойдя поближе, увидел еще одного на другой ветке, чуть поодаль от остальных. Неподалеку от дерева стояла выпряженная повозка, пустая и разбитая. Рядом никого, спрятаться негде - сплошные луга.
Если следовать по дороге на запад, то дня через три можно попасть на Северный тракт, но им туда не нужно. Заросшая тропа, что уводила на юг - вот по ней-то и надо ехать.
Несмотря на то, что серые тучи расступились и явили взору путников солнце, было холодно. Северный ветер пробирал до костей через все слои шерсти и вареной кожи.
- Разбойники, сир, не иначе, - заключил один из рыцарей лорда Джона Флетчера.
Рыцаря того звали, кажется, Альбакант. Эдд не был уверен, что имя его произносится именно так, он и слышал то его всего пару раз, да и то украдкой. Поди разбери этих островитян. Видать упивались вусмерть перед тем как чадо назвать.
Альбакант этот с Эддом и остальными наемниками почти не разговаривал, только с Флетчером да с Йорвоэртом - еще одним рыцарем из личной охраны лорда. Но если лорд Джон с Рыбьих Островов так богат, как говорили в Серых Камнях, то почему он взял с собой в поход лишь двух рыцарей и горстку наемников? Хотя, какое Эдду до этого дело? За то, что он проводит заморских господ до реки, ему пообещали десять золотых су, настоящих, отчеканенных в замке. А это значит, что он в течение целого месяца сможет пить лучшее пиво в таверне «Красный ключ», а не в том занюханном клоповнике в подвале полуразвалившегося дома на самой окраине города, где был завсегдатаем. И на девок еще останется.
С тех пор, как он последний раз был с женщиной прошел целый год. А до этого еще два. Как появлялись лишние деньги, Эдд не отказывал себе в удовольствии навестить бордель у городской стены. Шлюхи там никудышные, ничего не умеют и болезнями заразить могут, но зато стоят втрое дешевле, чем в других злачных местах.
От женских ласк Эдд уже давно отвык. Простые девки от него шарахались, смеялись над ним. Еще бы, маленькие глаза, мясистый нос, гнилые, редкие зубы, лицо, испещренное рытвинами, целая россыпь бородавок над верхней губой. Такой «красавец» не каждой подходил. Единственная женщина, которую он когда-то любил, была его сестрой. Ее звали Кигва и она появилась на свет на пять лет раньше брата.
Однажды, Эдд застал ее совершенно нагой во время купания в реке, когда ему едва стукнуло пятнадцать. Он не мог оторвать взгляд от точеной фигуры Кигвы, ее пышной, упругой груди.