- Пришла убедиться, что ты оделась подобающим образом. Сегодня на турнире будут высокородные лорды, и дочь короля должна им соответствовать.
- Я хотела поблагодарить вас за платье, оно очень красиво.
- Благодари портных, они трудились несколько ночей кряду. - Королева прошлась по комнате. - Здесь темно как в склепе и слишком холодно. Почему очаг не разожжен? - Она смерила Грейс колючим взглядом.
- На то не было распоряжений, - бросила горничная.
- Мне стоить приказать высечь тебя за дерзость, - произнесла королева и махнула стражникам. Гвардейцы, повинуясь приказу, схватили Грейс под руки.
- Не надо! Она ни в чем не виновата. Это я не велела разводить огонь, мне ничуть не холодно.
- Ну что ж, - сказала королева, - отпустите. Твои служанки, моя дорогая, должны быть из знати, а не из семей немытых деревенщин. Напомни мне как-нибудь заняться этим вопросом.
- Вы очень добры, матушка, но не стоит беспокоиться. Меня вполне устраивают мои горничные.
- Я ведь просила не называть меня так, - произнесла королева и направилась к выходу.
- Простите, ваше величество.
«Она все еще оплакивает сына», - напомнила себе Оливия.
Прошло восемь лет с тех пор, как ее мужа убили, а сын пропал без вести, но она до сих пор не смирилась с их утратой. Король разделил с ней горе, ведь он потерял старшего брата и любимого племянника. Возможно, это и сблизило отца Оливии с овдовевшей леди Эбигейл. Спустя два года они сыграли скромную свадьбу, более похожую на свадьбу мелкого лорда, чем на королевскую.
Принцесса нисколько не ревновала отца к леди Эбигейл, наоборот, поторапливала с венчанием. Мать Оливии умерла, когда ей не исполнилось и пяти. Убитый горем отец тогда и слышать ничего не хотел о другой жене, ходил смурной, много пил. Смерть брата подкосила его окончательно. Он слег с болезнью, от которой мейгуны лишь разводили руками, но вскоре поправился и взошел на престол. А когда он встретился с Эбигейл, то воспрял к жизни и смог снова полюбить, чему Оливия несказанно обрадовалась.
- Ваш завтрак, госпожа. - Лили вошла в комнату с большим подносом в руках, отяжеленным виноградом, финиками и сливами, сыром, хлебом да кружкой молока с медом. Яств было слишком много для одной, поэтому принцесса угостила горничных.
- Не бойтесь, - произнесла она. - Королева ушла и ничего не узнает. Нечего отнекиваться.
Принцесса взяла с собой в столицу Грейс и Лили из Ораха, когда ее отец стал королем. Уезжать из дома было тяжело, но еще тяжелее пришлось в незнакомом, суетливом городе, насквозь пропахшим потом и нечистотами. Пусть во дворце с юной принцессой и обращались учтиво и обходительно, со всей возможной любезностью, но она все же чувствовала себя чужой среди окружающих ее людей. Ей было неуютно в огромных, пустынных и холодных залах, она часто плакала по ночам и просила богов дать ей сил и терпения.
Отец с головой погрузился в государственные дела. Он месяцами пропадал в разъездах, поэтому юную принцессу вместо него успокаивала Грейс, рассказывала сказки, пела перед сном. С Лили они вместе играли в перерывах между уроками этикета, шитья и танцев. Но со временем она привыкла к такой жизни. Лили подросла и стала помогать Грейс, а Оливия больше времени проводила в окружении знатных дам и их дочерей.
- Вот и все, - сказала горничная, поправляя складки на платье принцессы. - Пора. Негоже опаздывать. Отец ваш небось там уже.
Единственная причина, по которой Оливия согласилась присутствовать на турнире - это сир Амери. Она не могла смотреть как люди, пусть и облаченные в стальные доспехи, ломают друг об друга копья, калечат себя и лошадей. Отец говорил, что всадникам ничего не грозило, ведь вместо острых наконечников давно стали использовать кронель, но число рыцарей убитых в поединках непреклонно росло и говорило об обратном.
Когда Оливия заняла свое место на скамье по левую руку от короля, турнир еще не начался. Ни королевы, ни лорда Вартиса, ни королевского советника она не увидела, но простой люд уже столпился у изгороди в ожидании. Их тысячи, подумала принцесса и даже приоткрыла рот от удивления. Стражники с алебардами и копьями в руках следили за порядком, обыскивали крестьян. Неизвестный рыцарь в черных доспехах без герба, с опущенным забралом скакал по арене, а герольды готовились трубить к началу турнира.
Несмотря на позднюю осень, день стоял погожий: солнце ласково пригревало кожу, а небо было по-летнему голубым. Оливия заметила парящую в вышине птицу и, прищурясь, приложила руку козырьком ко лбу. Девушки, что сидели рядом, вслед за ней задрали головы.