Сумерки сгущались. Солнце, сверкнув последними багряными лучами, исчезло за горизонтом, и на небо выползла нарастающая луна, зажглись далекие звезды. Лунный свет серебрил верхушки корабельных сосен.
Ночлег устроили на небольшой поляне, окруженной заросшими тростником озерцами, среди корявых осин и огромных сосен, вересковых кустарников и зарослей багульника. Мороз сковал воду льдом, но Роберт знал, какими коварными бывают болота. Даже бывалые проводники не решались пересекать топь впотьмах, чего уж было говорить о Рыцарях Упавшей Звезды, умевших лишь махать мечом. Но в том, что дорогу они хорошо знали, Роберт ничуть не сомневался.
Рыцарь с квадратной челюстью выставил дозорных, велел привязать лошадей к деревьям, дабы те не забрели ночью на тонкий лед, и подозвал оруженосца, чтобы он помог ему освободиться от стального нагрудника и кольчуги. Остальные тем временем таскали хворост для костров, острили клинки, высекали огонь кресалом, чистили своих скакунов либо опустошали винные меха под жаркие разговоры и громкий смех.
В этот вечер Роберта предоставили самому себе. Его не связали по рукам и ногам, как это бывало ранее, не приставили к нему дозорного с копьем, обычно угрюмого и молчаливого. Да и зачем, ведь бежать некуда, кругом болото. Если бы не этот чертов мешок, он мог бы вспомнить дорогу, хотя бы направление. Но Роберт не имел ни малейшего понятия, где находился и как далеко от города они успели отъехать. Хотя, может быть, при свете дня он узнал бы эти места, но не сейчас. Может, они с Виллемом даже проезжали здесь, когда выслеживали Валирия, но ночью все казалось диким и незнакомым.
Когда запылали костры, луна еще не успела возвыситься над деревьями. Роберт протянул озябшие руки к огню, наблюдая за тем, как люди, сидевшие рядом с ним, рвали зубами зажаренное, дымящееся мясо, обсасывали солонину и запивали все это пивом. В желудке предательски урчало, но ноющая боль в правой ноге заглушала чувство голода. Видимо, Роберт подвернул ее снова, когда поверженная копьем лошадь рухнула наземь вместе с седоком. А ведь свобода была так близко!
- Эй, ты, - раздался чей-то голос, и Роберт не сразу понял, что обращались к нему, - держи. - Рыцарь с квадратной челюстью бросил ему фляжку.
В ней оказалось вино - мерзкое поило с севера Аркадина, какое любил лорденыш Рорн, кислое и терпкое. Но Роберт выпил все до последней капли.
- Морт, подай-ка нашему гостю мяса и хлеба, - произнес рыцарь, не отводя взгляда от Роберта.
«Пленнику, ты хотел сказать», - поправил он про себя. Тем не менее, через несколько мгновений сухопарый мальчишка лет пятнадцати принес Роберту ломоть черствого хлеба и пару кусков вяленой говядины, что завалялись в седельных сумках. Мясо оказалось сухим и пересоленным, но Роберт был благодарен и за это.
- Неплохо, - сказал он, разламывая краюху. - Еще бы вина, чтобы утолить жажду, и я и впрямь почувствую себя вашим гостем.
- Вино нынче недешево, - ответил рыцарь и сплюнул. - Сейчас мы пьем то, что забрали из Ораха, но этих запасов хватит от силы на пару дней. В остальное время мы довольствуемся водой. Морт! - Он вытянул руку, и рыжеволосый мальчишка тут же вложил в нее фляжку. - Вот, держи.
Рыцарь протянул Роберту воду, которая по вкусу оказалась ничуть не хуже юанского вина.
- Я так и не поблагодарил вас за то, что спасли мне жизнь, сир, - промолвил он. Дыхание курилось паром в прохладном ночном воздухе.
- Еще успеешь, - бросил рыцарь, сделав глоток из винного меха. Его тяжелый, подбитый мехом плащ скрепляла на плече круглая застежка из оникса, а на груди шерстяного дублета виднелись лепестки, вышитые синей нитью.
Саттоны выбрали себе в качестве герба погасшее солнце с золотыми лучами, и такую застежку Роберт уже видел на старшем сыне лорда Лионеля, когда еще служил королю в столице. Но наследнику лорда Саттона сейчас не больше двадцати, а рыцарь с квадратной челюстью уже довольно стар.
- Как ваше имя, сир? - спросил Роберт.
- Родрик.
- Родрик Саттон, если не ошибаюсь, - уточнил он.
Вино струйками побежало по бороде рыцаря. Он утер рот рукавом, прочистил горло и ответил:
- Не ошибаешься. Здесь каждый второй сын или брат какого-нибудь лорда, рыцаря или оруженосца. Тебе-то что за дело? Ты жив лишь благодаря Валирию, понял? Будь моя воля, я бы вскинул арбалет после того, как твоя голова скатилась с плахи.
- Чем же я вам так насолил? - спросил Роберт. - Или вы тоже думаете, что я убил короля Бранда?
- Плевать я хотел на тебя и на твоего короля. - Родрик поднялся. - Если хочешь, можешь опросить здесь каждого. Меня не волнует, кто там убил короля и за что. А если кому-то не терпится это узнать, то я с радостью отправлю его к богам, чтобы он смог лично спросить. - Выхватив кинжал, он указал острием на веснушчатого оруженосца. - Ты, чтоб глаз с пленного не спускал! На ночь привяжи к дереву.