– У меня свои способы поиска жертвы от заказчика, – Шарон засунул руки в карманы, приближаясь к сопернику, – вижу по твоим глазам, что убежать хочешь. Так не тяни. И струну свою припрячь подальше, не пригодится.
Чёрт был довольно молодым среди наемников, хоть и искусно владел навыками, только вот для Клейма он проще, чем любая жертва. Каждый наемник старается изучить методы работы другого, а уж тем более, кто ниже его в этом деле. И Клеймо знал каждый трюк, большую часть которых даже принял в свой арсенал, прикупив более совершенных струн. Любое резкое движение здесь может стоить жизни молодому наемнику.
– Увы, на принцессу мне заказа не давали, – он легко улыбнулся, делая медленный шаг назад, – вот на одного из конвоиров есть. Только толк мне лезть, пока вы остановились тут, так ведь? Дорога пока одна, ты не вызываешь подозрений, но лишь пока, впереди развилка, прими верное решение, – Шарон шагнул за ним, не уменьшая дистанцию.
– Тогда сгинь, – мужчина резким движением вогнал в руку соперника свой дротик, так же внезапно остановив его, вонзив всего на пару сантиметров, – в следующий раз будет глубже и выше, – он кивнул на шею, – я плевал, на кого ты работаешь.
Соперник скрылся так же спешно, как и появился, лишь шурша ветвями кустарников. Шарон вновь опустился на землю, осторожно держа новый дротик. Нужно сменить оружие, вновь брать в руки металл, ведь короткая палочка из светлого дерева не может служить устрашением. Меч, что лежал в повозке, у сумки, был непривычным грузом на поясе. Только рукоять, оплетенная черной кожей, будто под его руку была сделана. Перед выходом он быстро вспомнил пару старых навыков, чтоб хотя бы начать защищаться как настоящий стражник.
Наемник поежился. Чувства обострялись внезапно, медленно связываясь с разумом. Взгляд, устремленный на ствол ближайшего дуба, вдруг пронизывал его и ещё несколько десятков деревьев, открывая вид на зеленые холмы, вокруг которых вились свежие дороги. И так же внезапно всё исчезало за резной корой старого дерева. Шарон тряхнул головой, прикрывая глаза. Он достал один орешек, что оставил в кармане. Покрутив его в пальцах, мысленно представляя молодой куст орешника, он ощущал, как от скорлупы исходит тепло.
– Хестор, – он отбросил орех, открывая глаза.
Теплое свечение прокатилось по земле, остановившись в паре метров от ног. Легкий хруст, за которым последовал шелест. Свечение нитями разошлось по земле, медленно уходя вниз. Небольшой росток появился над землей, едва заметно светясь, одна за одной появлялись новые ветви, пока не сформировался небольшой куст.
– На сегодня хватит, – он потер лоб, хмурясь, – да и толку-то, – медленно поднимаясь на ноги, мужчина откинул из ладони второй дротик, – всё равно скоро в могилу, да, старая? – он обратился к темноте, медленно шагая к лагерю. Лес лишь отозвался тихим шелестом молодых листьев, то ли согласным, то ли возмущенным.
Тола откинула в сторону книгу, дочитав очередную слезливую историю. Удивительно, как красиво люди могут описать это чувство, заставляя и читателя понять, каково это – любить. Девушка вздохнула. Такое странное тепло грело душу после красивых слов, так сильно билось сердце, а главное – так хотелось и самой полюбить. Но и этого права она лишена по происхождению.
Внезапно тепло в душе сменилось пустотой – выедающей и холодной. Она закрыла лицо руками, падая на подушки. Слезы пропитывали подушки, которые глушили всхлипы и тихий вой. Как камень на шее была эта роль для неё, золотая клетка, дверца которой плотно захлопнулась.
– Тола, – Шарон присел на край повозки, закрывая девушку от лишних глаз, – что-то случилось?
– Мне нужен наемник, – принцесса оторвалась от подушек, поднимая полные слез карие глаза на мужчину, – это жестоко, это, быть может, не правильно, но я хочу заказать, – двигаясь ближе к стражнику, она говорила все тише, – заказать отца. Это единственный путь из этой клетки, это свежий воздух для братьев и меня. Клянусь, едва я попаду в лапы другой короны, я сама отправлю себя в Обитель, при его жизни только там я буду свободна.
– За такое не всякий возьмется, – Шарон пожал плечами, боясь трогать принцессу, – вокруг него столько стражи. И ваши братья не дадут. Последний смелый остался в подвалах вашего же замка, если ещё жив. Наемники работаю и на короля, ваш заказ обернется против вас же.
– Мертв, после рассвета стал мертв, – девушка вновь опустилась на подушки, вытирая щеки тылом ладони, – отец долго не церемонится, не любит издеваться над преступниками.
Едва девушка опустила глаза, Шарон широко улыбнулся. Тот, кого все считают мертвым, сейчас сидит здесь, живее всех живых, рядом с ценным для Оникта человеком. Хоть и в качестве разменной монеты, девушка важна была в ходе этой войны и в его жизни в первую очередь.