Амулет глухо ударился о мох перед ногами. Испачканный кровью, он оставался ярким, а письмена почернели. Тола с огромной радостью избавилась бы от него, но что-то заставило спрятать его под нижней рубашкой.
– Тола! – Карис застыл на вершине спуска, увидев окровавленную принцессу.
Сидя на коленях, перепачканная в собственной крови, перемешанной со слезами, она протянула руки с мольбой о помощи. Все тело онемело, движения отзывались колючей болью и единственное, что она могла – ждать, пока ей помогут покинуть эту пещеру.
Войны почти скатывались вниз по влажной траве, зацепляясь руками за выступы. Ожидая худшего, они не могли скрыть своей радости, найдя её живой, хоть и раненой. Прошло довольно много времени с их встречи с Клеймом в лесу, что в сравнении с окровавленной одеждой было для девушки безумно долго.
– Карис, Брист, – слабыми руками она легко приобняла воинов, что припали перед ней на колени, – не спрашивайте почему, но сколько дней прошло с тех пор, как я покинула лагерь?
– Шесть, принцесса, – Карис пытался распутать застывшие меха, ища откуда могла течь кровь.
– Я не могу понять, – она прикрыла рот рукой, второй стягивая толстые одежды до самой рубашки, – я умирала, умирала от стрелы.
Брист развернул девушку спиной к себе. Вся рубашка была пропитана уже почерневшей кровью, а у лопатки на ткани зияла рваная дыра. Просунув в неё палец, он легко надорвал ткань, не намереваясь раздевать принцессу. Большой белый шрам неровной формы ярко блестел на розоватой от холода коже.
– Что там? – заметив замешательство воина, Тола попыталась развернуться.
– У вас были шрамы на спине? – он смотрел внимательно, пока Карис накидывал на её плечи меха.
– Не было ни единого, – коротко кивнув, Тола начала рассматривать мох рядом с собой.
Почерневшая стрела лежала в нескольких метрах, на её конце были несколько мелких высохших кусочков кожи.
Глава 20
Корс вынудил наемника остановиться в глухом лесу. Отказываясь делать шаг от чистой реки, он на каждое возражение Шарона отвечал фырканьем. В конце концов, скинув его со спины, он копытом разбил тонкий лед и принялся пить ледяную воду.
– Будь, по-твоему, – Шарон скинул со спины сумку и принялся собирать хворост на костер.
Снова в опустевшую голову нахлынули мысли. Вся эта затея стала предательством, он будто знал, зачем отговаривал девушку от этой помощи. Вопреки злости, свое обещание он намеревался сдержать, а возвращаться к жизни наемника хотел лишь ради одного не озвученного заказа. Подбирая сухие ветки, он снова и снова видел на своих руках кровь, чувствовал пустоту в душе. Непонятный огонек надежды, что все он сделал не зря, периодически старался подбодрить его.
– Да ты влюбился, признай себе, – присев на холодную землю, он сложил ветки в импровизированный очаг, – ещё тогда, на развилке. В смелую, решительную и волевую хрупкую принцессу. Кто ты и кто была она. Боялся признаться даже самому себе, жалкий трус.
Руки без кровавых знаков выглядели непривычно. Они все же успели снять заклятье, сейчас он смог ощутить, что все его силы наконец развязаны, они проникли в каждый сантиметр его тела. С ним больше не было постоянной боли, двигаться стало в разы проще.
Как в детстве сложив пальцы, он прикрыл глаза, начиная представлять разгорающийся огонь. Представляя, как костер согревает его тело, пожирая сухие ветки и листья, губы уже двигались в заклинании.
– А где твой амулет, наемник? – знакомый скрипучий голос прервал Шарона, заставив вздрогнуть.
Открыв глаза, он увидел перед собой покровительницу, что медленно собиралась из лесных теней. Убрав знак из пальцев, он ждал, пока Смерть явится ему полностью.
– Он мне без надобности, покровительница, – коротко поклонившись, он встал, – разве ты не приняла в обитель отважную принцессу? Её убили в пещере во время обряда. Зря ты ей рассказала все это, – он отвел глаза к земле.
– Наивный маг, давай вспомним твою историю, – покровительница опустилась на поваленное дерево, – ты помнишь тот день, когда тебя прокляли?
– Это невозможно забыть, – крепко сжав кулаки, он в красках окунулся в тот день.
– Ты должен знать, что проклятье не дает тебе умереть в момент его наложения, каким бы мучением оно не было, что даже вонзенный в сердце нож просто выскользнет из-под кожи, а раны затянутся, – она ждала, пока кивнет наемник, – то же и с его снятием. Процесс этот не такой и короткий, он не завершился с последним твоим словом. Ты лишь сейчас ощущаешь свою свободу и легко дышишь. Что ж, я отвлекалась. Принцесса не прибыла в Обитель, я не забирала её из колыбели магии.