– Приходи, дружок, после ужина.
Ужин тут же и состоялся, в кают-компании. За столом сидели ван Страттен, Эдвардс и леди Грэмптон. Клермон прислуживал. Когда сёстры, вежливо извинившись за опоздание, присоединились к троим участникам трапезы, капитан поинтересовался у двух блондинок, как они себя чувствуют.
– Лучше, сударь, гораздо лучше, – произнесла Элен, выпив полстакана вина, – мы очень вам благодарны. Теперь позвольте узнать, где сейчас находится ваш корабль и куда он следует?
– Мы преодолели Барьерный Риф и теперь подходим к Новой Зеландии, чтобы её обойти с востока и плыть в Европу, обогнув южную оконечность американского континента, – дал объяснение капитан, – Новую Зеландию мы увидим, я полагаю, дней через пять.
Блондинка без родинки, то есть мадемуазель Софи, уточнила:
– Так значит, вам предстоит пересечь Тихий океан, а потом – ещё Атлантический?
– Совершенно верно. Но я могу изменить маршрут, если вы потребуете. Полагаю, вам нужно опять попасть к вашему добрейшему дядюшке, на Тортугу?
– Ни в каком случае, – перепугано замотала головкой мадемуазель Элен, взглянув на сестру, которая повторила её движение, – лучше сразу доставьте нас прямо в ад, капитан, чем в этот вертеп разбойников и убийц! Мы тоже хотим в Европу и будем счастливы, если вы согласитесь считать нас своими спутницами.
Ван Страттен, Эдвардс и леди Грэмптон также переглянулись. Клермон стоял, опустив глаза. Он сейчас чувствовал себя не только красивеньким дураком, но и страшной дурой.
– Вот оно что! – промолвил ван Страттен, медленно прожевав кусок солонины, – ну а в какую именно часть Европы угодно вам быть доставленными, сударыни?
– Если можно – на нашу Родину, во французское королевство, сударь, – сказала мадемуазель Софи, слегка покраснев, – мы намереваемся заключить себя в монастырь урсулинок, чтобы до конца жизни просить у Бога прощения за всю скверну, которая разъедала наши сердца в течение восьми лет пребывания в сатанинском логове после смерти обоих наших родителей.
Эдвардс хмыкнул, давая этим понять, что восемь лет на Тортуге для юных девушек – это, точно, не фунт изюма.
– Так вы хотите сказать, что ваш родной дядя – служитель дьявола? – задала вопрос леди Грэмптон, накалывая на вилочку спаржу, – он, как мне кажется, состоит на службе у короля. По-вашему, это – одно и то же?
– Что вы, сударыня! – ужаснулась мадемуазель Элен, опуская руку, чтоб вонзить ногти в мягкое место мадемуазель Софи, – наш прекрасный дядюшка – настоящий апостол Павел среди язычников! Подвергая себя огромному риску, он уже много лет всё делает для того, чтоб головорезы прониклись верой Христовой и сатанинский остров стал настоящим оплотом церкви!
– Да он и так им является, – сказал Эдвардс, – ведь губернатор де Жермонталь недавно стал графом благодаря кардиналу де Ришелье, парижский дворец которого был прекрасно отремонтирован за счёт средств, которые поступили с Тортуги.
– Сударь! Можно подумать, вы служите казначеем у кардинала, – гордо задрала носик мадемуазель Элен и выпила полный стакан вина. Вторая блондинка, одним движением проглотив картофелину и два больших куска мяса, последовала её примеру, после чего первая поправилась:
– У Его Высокопреосвященства.
– На месте вашего кардинала я бы этого Жермонталя произвёл в герцоги, – заявил ван Страттен, который был уже слегка пьян, – плохой человек не мог воспитать таких ангелочков! Впрочем, Клермон – тоже ангелочек, а все его воспитатели кончили свои дни на виселице, и поделом. Я прав, господин Клермон?
– Совершенно правы, – подтвердил кок и стал наполнять бокалы. Обе француженки и шотландка взглянули на воспитанника висельников с сочувствием. Леди Грэмптон хотела даже что-то сказать, но в этот момент с трапа донёсся топот. Все с беспокойством застыли, глядя на дверь. Она приоткрылась ровно настолько, чтобы в проём смогла пропихнуться вихрастая башка Стивена.
– Капитан, по левому борту – шхуна! – сообщил он, – идёт на всех парусах, под французским флагом!
– А курс? – спросил капитан, вставая.
– Восточный!
– Прямо к Тортуге, – бросил голландец красноречивый взгляд на юных блондинок, – впрочем, не следует забывать о том, что между Тортугой и этой шхуной окажется материк шириною в четыре тысячи миль. Но это – пустяк для столь большой праведности, как ваша. Подумайте ещё раз хорошенько, дамы! Разве не хочется вам вернуться к святому вашему дядюшке, чтобы опять вместе с ним заняться работой по исцелению душ свирепых головорезов?
Девушки отказались категорически, и ван Страттен поднялся вместе со Стивеном на корму. За ними проследовал и Клермон.