Француз сидел за столом у себя в каюте и что-то быстро писал на листе бумаги, макая перо в чернильницу. Его шляпа лежала на сундуке, камзол с галунами висел на гвоздике, а испанская шпага в ножнах – на спинке стула. Клер вошла очень тихо, и де Шонтлен её не заметил. Только когда она, присев на диван справа от него, тихо заиграла импровизацию, дворянин на неё взглянул, однако ни слова не произнёс. Судя по всему, он был страшно занят. Это Клер раздосадовало. Её красивые пальцы начали дёргать струны сильнее. Когда и это не помогло, она холодно спросила, не прерывая игру:
– Что это вы пишете, господин де Шонтлен?
– Письмо, – был ответ. Клер не успокоилась.
– А кому?
– Пожалуйста, не мешайте. Через минуту я буду в полнейшем вашем распоряжении.
– Хорошо, – согласилась Клер, – минуту я подожду.
Минута прошла, а за ней – другая. Но Клер решила молчать, даже если пройдёт и третья, а уж затем начать выяснение, никаких отговорок больше не принимая. К счастью для де Шонтлена, его письмо на третьей минуте было окончено. Он размашисто расписался внизу листа, затем помахал им в воздухе, чтоб на нём высохли чернила, и выдвинул верхний ящик стола. Из этого ящика были извлечены конверт и сургуч. Старательно запечатав письмо в конверт, де Шонтлен секунду поколебался, и – протянул его Клер.
– Возьмите, мадемуазель.
Клер от изумления чуть не выронила гитару.
– А это что? – спросила она, отложив её, но не торопясь брать конверт.
– Письмо, – сказал де Шонтлен. Тогда Клер зачем-то конверт взяла и стала его разглядывать с двух сторон. Её удивление возрастало.
– Я ничего не могу понять! Это письмо – мне? Но я не смогу прочитать его! Ведь я не владею грамотой, господин де Шонтлен!
– Нет, это письмо не вам, мадемуазель Клер, – качнул головой француз, – тут дело в другом. Вы – единственный человек на судне, которому я вполне доверяю. Я вас прошу доставить это письмо его адресату, если со мной что-нибудь случится.
Клер помрачнела.
– Вот оно что! – сказала она, – мне это не нравится, сударь. Очень не нравится. Вы опять играете в прятки! Скажите мне, с какой стати с вами должно что-нибудь случиться?
– С любым из нас в любую секунду может случиться всё, что угодно, сударыня, – заявил де Шонтлен с внезапной досадой, – надеюсь, что вы не станете с этим спорить. Я вас прошу доставить это письмо, ни о чём не спрашивая.
– Кому? – с ничуть не меньшей досадой вскричала Клер, – ведь вы ни черта на этом конверте не написали!
– Верно, – чуть помолчав, признал дворянин. Он хотел продолжить, но не успел, потому что с берега донеслись вдруг выстрелы. Там уже началась охота на диких коз. Клер вскочила. Сделав два шага к иллюминатору, она выглянула в него. Охотников видно не было. Удалось увидеть только троих матросов около шлюпок, которые были вытащены на берег.
Сжав кулаки от негодования, Клер опять села на диван. Между тем, стрельба не то сбила француза с мысли, не то, напротив, вбила в него какую-то мысль – и, кажется, неплохую. Выдвинув другой ящик стола, де Шонтлен извлёк из него три сияющих золотых испанских дублона и протянул их Клер.
– Это вам, сударыня.
Деньги Клер схватила без колебаний. Потом спросила:
– За что?
– За то, чтобы вы никаких вопросов не задавали и не вскрывали конверт. Я не исключаю того, что вы всё же знаете две – три буквы французского алфавита, но это вам не поможет – письмо написано по-английски. Я вас прошу доставить его миледи Джоанне Грэмптон. Это жена губернатора Ченная. Именно там господин ван Страттен должен будет забрать груз опия и индиго. Вам всё понятно?
– Конечно, – с нежной улыбкой молвила Клер, почёсывая висок. Должно быть, её глаза сияли иронией, ибо господин де Шонтлен нешуточно разозлился.
– Чёрт вас возьми! – проговорил он, – что вам ещё нужно?
– Так это, значит, и есть та знатная дама? – спросила Клер, – любопытно! Ой, ой, простите! Я обещала вопросов не задавать. Вы мне заплатили за это. Больше не буду.
Француз кивнул.
– Я знал, что вы умница. Вы всё твёрдо запомнили?
– Разумеется.
– Повторите.
– Леди Джоанна Грэмптон, – тоненьким голоском повторила Клер, плаксиво захлюпав, – это жена губернатора Ченная – города в Индии, где ван Страттен должен будет забрать груз опия и индиго, а также шёлка и чая. Я не ошиблась ни в чём?
– Наверное, лишь в одном, – сказал де Шонтлен. Опять не завершив фразу, он резко встал, прошёлся из угла в угол, и, так же резко остановившись перед своей соотечественницей, продолжил: