Вытерла пот с лица и измученно заявила не слишком уверенным тоном: «Ну вот, скоро будем обедать». У меня уже под ложечкой сосало – с утра маковой росинки во рту не было. «Ага, здорово!» – ответила я. Потом подумала и добавила: «Вы только посолить не забудьте» (это мое недоверие к чужим людям уже проснулось, да и чувствовала я, что надо как-то человеку помочь). А тетя Клава кивнула – и судорожно так за солонкой к шкафу потянулась. «Вы не волнуйтесь, – постаралась я ее ободрить и взяла процесс под свое руководство, – надо яйца еще туда разбить». Я много раз видела, как мама и бабушка готовили яичницу, и была теоретически подкована. Тетя Клава затравленно на меня посмотрела и послушалась. Крышку со сковородки стащила – а там какая-то бурая накипь булькала. Но тетю Клаву это нисколько не смутило, она на одном дыхании разбила туда оба яйца.
И опять ей не повезло: часть скорлупок тоже туда упала. Пришлось выуживать лежавшей неподалеку вилкой. Это оказалось непростой задачей, ведь мелкие осколки никак не хотели вылезать и норовили проскользнуть между зубьями. Мы с Ленкой со спортивным интересом наблюдали за процессом. Тетя Клава гоняла скорлупки по всей сковороде; иногда ей удавалось подцепить очередной осколок вилкой – но в последний момент он срывался и летел опять вниз к своим собратьям по несчастью. Тут я догадалась, что нужно делать, и протянула тете Клаве ложку: «Вот, возьмите, ложкой же удобнее будет». Так и в самом деле оказалось сподручнее, и через минуту вся скорлупа была выужена. «Ну, все, готово, – торжествующе провозгласила тетя Клава, – садитесь за стол!» И потушила конфорку.
Мы с Ленкой послушно уселись на свои места, есть хотелось зверски. Тетя Клава тем временем принялась энергично выковыривать из сковородки результат кулинарных трудов. «Ах, – хлопнула тетя Клава себя по лбу, – посолить все-таки забыла! Ну, не беда!». И она щедро посыпала наш обед из солонки.
Долго ли, коротко ли, содержимое сковородки полностью перекочевало в тарелки и оказалось перед нашими с Ленкой носами. Если бы мне не было достоверно известно, что оно являлось яичницей, я бы ни за что в это не поверила. Все-таки за свою пятилетнюю жизнь я немало яичниц повидала. По крайней мере, все они были бело-желтого цвета. То, что лежало в тарелке, не было ни белым, ни желтым, а было черно-коричневым. Все яичницы, которые я ела до сих пор, были плоскими – эта же растопыривалась во все стороны. Но больше всего мне было непонятно, почему ее получилось так мало. Я бы сейчас, наверное, вообще две сковородки зараз слопала – а стряпня тети Клавы выглядела как крошечная горка. Пока я изучала порцию перед собой, Ленка уже заглотила свою и начала плотоядно поглядывать в сторону моей тарелки. Ну что ж, как бы странно ЭТО ни выглядело, оно, видать, было вкусным, раз Ленка уже с ЭТИМ расправилась. Однако человеком я была осторожным, поэтому потянула в рот ма-а-аленький такой кусочек. Кусочек оказался прогоркло-горело-соленым. Что-то захрустело у меня на зубах, надеюсь, это была соль (хотя вполне могла быть и недовыуженная скорлупка).
Тетя Клава как раз открыла заевшую форточку, и в кухне стало чуть легче дышать. Я решительно отодвинула тарелку от себя. Это не ускользнуло от внимания тети Клавы. «Что, не нравится?» – озабоченно спросила она. Я неопределенно мотнула головой – дар речи меня временно покинул, организм направил все силы на проглоченный мной кусок злополучной яичницы. «Ну, ничего страшного, – заверила меня тетя Клава, –Леночка яичницу доест, а ты, может быть, блинчиков хочешь?» Мне чуть не стало дурно, когда я подумала, что теперь грядет еще готовка блинчиков. Но тетя Клава сразу успокоила меня, добавив, что они с завтрака остались. С этими словами она выудила из холодильника тарелку, прикрытую крышкой, и поставила ее передо мной. Под крышкой оказалась некая подмерзшая бесформенная белая масса, странно пахнувшая чем-то навроде керосина. На мое счастье, тут из соседней комнаты завопила проснувшаяся Верочка, и тетя Клава поспешила к ней. Я воспользовалась шансом и сказала Ленке, которая уже успела прикончить и мою порцию яичницы: «Пойду-ка я домой, что-то аппетита у меня нет».