— Давай сюда. Что еще?
— В Швейцарии немцы упорно подсылают своих людей к нашим парням. На всякий случай я разрешил завязать ни к чему не обязывающие контакты.
— Молодец, Элвис! Это именно то, что сейчас всем нам так нужно. Можешь рассчитывать на большую благодарность Дяди Билла[5].
— А на премию?
— Разумеется. Ну а остальное в письменном докладе. И готовься к отъезду.
— Слушай, Джимми, я буду жаловаться в профсоюз! Гм, его у нас нет, а надо бы создать… Тогда надежнее станет фирма. Послушай, Джимми, я хочу подышать американским воздухом! Слышишь, Джимми, американским воздухом!..
— Однако ты становишься сентиментальным, Элвис. Что же, хороший патриотизм и доллары — отличное сочетание. Ты будешь дышать в старой доброй Америке ровно сорок восемь часов после сдачи доклада и всех материалов. И потом… Мы снимаем тебя со Швейцарии, Эл. Дела передашь… Впрочем, об этом дома. Ты полетишь в Москву, Элвис Холидей.
Каждая разведка опекает своих людей, находящихся за кордоном. Мы еще не видели Ирокеза, но, судя по проявленной о нем заботе, Ирокез стоит того. А ведь он тоже в Кенигсберге… Именно там находится сейчас гауптман Вернер фон Шлиден.
Как скрестятся пути Януса и Ирокеза?
«Немцы упорно подсылают своих людей к нашим парням», — обмолвился Холидей, эмиссар Управления стратегических служб, только что побывавший в Швейцарии. Увы, это действительно было так. Пренебрегая союзническим долгом, американская и английская разведки задолго до описываемых событий вступили за спиной Советского Союза в сверхсекретные контакты с нацистами, имея целью сепаратные переговоры с гитлеровской Германией. Первый раунд начали, как водится, англичане, большие специалисты по закулисным делам. Уже в сентябре 1941 года офицер английской армии Эйткен, имеющий полномочия от королевского правительства, встретился в Лиссабоне с Густавом фон Кевером, уполномоченным Берлина.
Самым энергичным эмиссаром рейха среди тех, кому Берлин доверял столь деликатные поручения, связанные с переговорами о сепаратном мире, был князь М. Гогенлоэ. Именно при его содействии в октябре 1941 года, когда танки и пехота вермахта рвались к Москве, приблизившись вплотную к ее стенам, в Лондон прибыл представитель Международного комитета Красного Креста, который привез с собой предложения германского правительства о перемирии. Князь М. Гогенлоэ и в последующее время, на протяжении всей второй мировой войны, лидировал в попытках нацистов сговориться с западными союзниками антигитлеровской коалиции. Активно подыгрывал ему в этом германский банкир Ялмар Шахт.
В декабре 1942 года по инициативе Гиммлера адвокат Карл Лангбен предпринял зондаж в отношении возможного договора между США и Англией, с одной стороны, и Германией, с другой, о заключении сепаратного мира. С этой целью Карл Лангбен встретился с американским разведчиком Хоппером в столице Швеции и с официальным представителем английского правительства в Цюрихе. По возвращении в рейх Лангбен доложил Гиммлеру, что возможность договориться не исключена, но при обязательном условии устранения фюрера с политической арены и даже физического уничтожения его…
После вояжа Карла Лангбена в Стокгольм и Швейцарию обеим сторонам стало ясно, что игра стоит свеч, теперь переговоры на тему «договоримся по-хорошему» ведутся почти непрерывно. В Берн прибывает Аллен Даллес и в уютном, окруженном небольшим садом особняке на улице Херрен основывает свою резидентуру, которая становится вскоре центром разведывательной деятельности Соединенных Штатов в Европе.
Сам Аллен Даллес, имеющий особые полномочия Вашингтона, с середины января 1943 года открывает целую серию тайных встреч с пресловутым князем М. Гогенлоэ, которые продлились до начала апреля. Мистер Балл, так именовал себя для протокола Даллес, и господин Паульс — псевдоним князя — довольно быстро столковались друг с другом и предложили своим хозяевам план создания блока государств, направленного против Советского Союза.
5
Условное имя Уильяма Донована, руководителя Управления стратегических служб, переименованного после второй мировой войны в Центральное разведывательное управление.