Между тем дело шло к окончанию франко-испанской война. Испанцы терпели поражение на всех фронтах, а в Италии были разбиты обьединёнными силами Франции, Савойи и Модены. Под давлением Анны Австрийской Мазарини начал переговоры с противником с вопроса о браке инфанты Марии Терезы с Людовиком XIV. Но так как Филипп IV всё тянул с ответом, кардинал решил ускорить события и вызвал во Францию Кристину с дочерью, чтобы устроить смотрины. Правда, перед этим королевскую мадам предупредили:
-Брак состоится только в том случае, если принцесса понравится королю!
-А как же наша договорённость, мадам? – возмутился герцог Пармский. – Ведь это я должен был жениться на Вашей дочери!
-Клятвенно обещаю Вашему Высочеству, что если король Франции не попросит руки моей дочери в течение шести месяцев, Маргарита Виоланта станет Вашей женой!
Рануччо II ничего не оставалось, как смириться.
«Смотрины» должны были состояться в Лионе. 25 октября 1658 года Людовик ХIV покинул Париж вместе со своей матерью Анной Австрийской, дядей, герцогом Орлеанским и кузиной Марией Анной Луизой Орлеанской по прозвищу «Великая мадемуазель». Кардинал Мазарини, конечно, тоже приехал в Лион вместе с двумя незамужними племянницами Марией и Гортензией Манчини. Первая была фавориткой короля, а вторая – предполагаемой невестой Карла Эммануила II.
Молодой герцог Савойский сопровождал мать и сестру. В его свите был и Филиппо д’Алье (ну, как же без него). Великая мадемуазель так описала его в своих «Мемуарах»:
-У него улыбчивое лицо, он очень хорошо сложён; несмотря на то, что он уже не молод, он не утратил галантности.
Французский двор также признал, что сама Кристина сохранила следы былой красоты и обладала величавой осанкой, но её манеры были слишком слащавыми. Необычную же бледность её лица объясняли пристрастием к приёму различных снадобий.
Маргарита Виоланта первоначально тоже произвела благоприятное впечатление, и Людовик на вопрос матери о принцессе ответил так:
-…Она такая же миниатюрная, как жена маршала де Вильруа, но фигура у неё необыкновенно красивая. Она чуть смугловата, но ей это идёт. У неё красивые глаза, вообще, она мне нравится и вполне мне подходит.
Услышав, что у неё горбатая спина, король появился на следующее утро в её покоях, когда дочь королевской мадам совершала свой туалет, и убедился, что слухи оказались ложными.
Кристина ликовала, не подозревая, что стала пешкой в хитроумной игре Мазарини. А вот Карлу Эммануилу II любимая племянница кардинала не понравилась, хотя Гортензия Манчини считалась самой красивой среди «мазаринеток» (семи племянниц Мазарини). Это разозлио Джулио, который, как обычно, прятал в рукаве туз. Дело в том, что, узнав о «смотринах» в Лионе, Филипп IV заявил:
– Этого не может быть и не будет!
После чего тайно направил туда некоего Пименталя, который должен был предложить руку Марии Терезии французскому королю. Но так как интересы племянницы Мазарини были дороже, то он пока поселил гонца в укромном месте. Когда же герцог Савойский наотрез отказался жениться на Гортензии, её сестра Мария Манчини заявила королю:
-Сир, если Вы женитесь на такой уродине, как мадемуазель Савойская, все подумают, что у Вас дурной вкус.
Людовик ХIV сразу изменил своё мнение. Впрочем, ни для кого при французском дворе уже не было секретом, что Мазарини объявил Анне Австрийской:
– Хорошие новости, мадам. Я принёс вам обоим мир и инфанту.
Испанка была вне себя от восторга, Пименталь вышел из укрытия, а Кристине кардинал сказал:
-Долг повелевает королю любой ценой прекратить войну, которая длится уже двадцать лет, и подарить Франции мир. Единственным же средством достигнуть этого является брак с Марией Терезией Испанской.
Говорили, что Кристина при этом известии в первом приступе горя ударилась головой об стену. Однако на публике, хотя её щёки распухли от слёз, она выглядела «вполне весёлой». Мазарини преподнёс ей серёжки с бриллиантами и чёрной эмалью и духи в украшенной драгоценными камнями бутылочке, а Людовик ХIV – документ, обязывающий его жениться на Маргарите Виоланте, если вдруг по какой-либо причине он лишится инфанты. Перед отъездом Кристина заплакала, зато её дочь не пролила ни единой слезинки.
Таким образом, королевской мадам ничего не оставалось, как обратиться к первоначальному проекту брака её сына с Марией Жанной Немурской. Поэтому Кристина решила пригласить девушку вместе с матерью на смотрины в Савойю. Однако Мазарини не замедлил через послов пустить отравленную стрелу вслед королевской мадам: